ХУАН КАРЛОС I: КОРОЛЬ, КОТОРЫЙ ВЕРНУЛ ИСПАНИЮ В ЕВРОПУ

ЗАЛОЖНИК

Когда спустя неделю после смерти диктатора Франко, 27 ноября 1975 года принц Хуан Карлос из династии Бурбонов короновался в церкви монастыря Сан-Херонимо эль реал, трудно было предвидеть, что именно он войдет в историю как один из самых выдающихся испанских монархов. Причем, если его предшественники снискали славу главным образом войнами, то он - демократическими реформами и национальным примирением, позволившим преодолеть порожденный гражданской войной раскол.

Монархия пала в Испании в апреле 1931 года. Правда, дед Хуана Карлоса, король Альфонсо XIII хотя и бежал из страны, но от престола не отрекся. В гражданской войне 1936-1939 годов монархисты были на стороне генерала Франко, но тот и после победы не торопился с реставрацией королевской власти. Лишь в 1947 году появился закон, в соответствии с которым Испания провозглашалась королевством. Право решать, кому быть королем, безраздельно принадлежало диктатору. Пока он жив, страна обойдется без монарха.

К тому времени Альфонсо XIII умер, а право на трон он передал своему третьему сыну - Хуану, графу Барселонскому. В отличие от тех Бурбонов, о которых говорили, что они ничего не забыли и ничему не научились, граф за годы изгнания сумел извлечь уроки из прошлого и основательно разобраться в настоящем. Будущую Испанию он видел конституционной монархией в британском стиле. Он открыто осуждал авторитарный франкистский режим. Естественно, для Франко дон Хуан стал persona non grata.

У каудильо и его ближайшего соратника Л. Карреро Бланко возникла идея забрать у непокорного наследника сына, чтобы воспитать его на свой лад и противопоставить отцу. Обосновавшийся в Португалии граф Барселонский довольно долго колебался: отдавать или не отдавать ребенка на воспитание диктатору? Расставаться с сыном, конечно, не хотелось, но только такой ценой можно было вернуть династии трон. Королевский долг взял верх над отцовскими чувствами и десятилетнего Хуана Карлоса (он родился 5 января 1938 года) отправили в Мадрид. Так маленький принц оказался заложником больших политических интересов. Отцовское воспитание, в котором разумно сочетались любовь и строгость, заложило в нем твердый нравственный и интеллектуальный фундамент на всю жизнь. Несмотря на юный возраст, принц понимал, какие на него возлагаются надежды, какие с ним связаны расчеты.

На испанскую землю будущий король впервые ступил 9 ноября 1948 года. 24 ноября он был принят Франко. Но и рано вовлеченный в политические игры принц оставался все же ребенком. Из первого разговора с Франко он не запомнил ничего, потому что его внимание было поглощено мышкой, гулявшей между ножками кресла, на котором восседал каудильо.

Специальная комиссия разработала план обучения Хуана Карлоса. Сначала он в компании аристократических отпрысков прошел курс средней школы. Дон Хуан хотел, чтобы сын продолжил образование в университетах Бельгии или Италии, но ему пришлось согласиться со схемой Франко: общевойсковое учебное заведение, затем военно-морская и военно-воздушная академии, факультет права Мадридского университета. Принцу также пришлось пройти стажировки в ряде министерств.

После нескольких романов с девушками из аристократической среды Хуан Карлос в мае 1962 года женился на сестре греческого короля Константина принцессе Софии. Они были едва ли не самой привлекательной парой в монархическом сообществе. Хотя к франкистскому режиму западный мир относился весьма сдержанно, Хуана Карлоса и Софию обычно ожидал доброжелательный прием. Во время свадебного путешествия их принимал Дж. Ф. Кеннеди.

Но за парадной стороной жизни принца-заложника скрывались полные мучительной неопределенности будни. Он не мог пожаловаться на плохое отношение Франко, но тот предпочитал держать принца в неведении, оттягивал решение о судьбе монархии и самого Хуана Карлоса. Ситуация усугублялась еще и тем, что молодой человек полностью разделял либеральные взгляды отца. Но в глазах крайне подозрительных сановников франкистского режима он был вынужден представать в качестве послушного воспитанника каудильо, вообще человека недалекого и поверхностного. Он жил в постоянном напряжении, опасаясь допустить оплошность. "Все это, - вспоминал Хуан Карлос, уже будучи королем, - очень утомляло меня, изнуряло нервную систему".

Наконец, в 1969 году Франко принял решение назначить Хуана Карлоса своим преемником. Унаследовав пост главы государства, принц становился бы королем. Драматическая сцена происходила 12 июля во дворце Эль Пардо. Диктатор поставил принца в известность о своем решении и потребовал от него незамедлительного ответа. Это была и месть Франко дону Хуану. Ведь именно тот считался законным наследником трона Бурбонов. Граф Барселонский был уверен: сын не перебежит ему дорогу. Но принц знал, что Франко может сделать ставку на другого кандидата. На скамейке запасных находился, в частности, кузен Хуана Карлоса Альфонсо, отпрыск отрекшегося от престола в 1933 году второго сына Альфонса XIII, глухонемого дона Хаиме. Этот последний не без внушения со стороны Франко в 1950-х годах предъявил претензии на трон. Страдая от того, что ему придется причинить боль любимому отцу, Хуан Карлос тем не менее сразу же ответил Франко согласием. Делал он это в интересах династии и страны.

Вплоть до ухода диктатора из жизни даже провозглашенный 22 июля 1969 года его наследником принц не мог чувствовать себя достаточно уверенно. Сильный ход сделал его соперник Альфонсо, женившийся на внучке Франко. Продолжались интриги не доверявших Хуану Карлосу франкистов, планировался военный заговор. Иногда принцу хотелось уйти от всего этого, но чувство долга брало верх.

КАНАТОХОДЕЦ

Не принесла облегчения и смерть каудильо (20 ноября 1975 года). 22 ноября на заседании Кортесов (парламента) принц был провозглашен королем Хуаном Карлосом I. Теперь стала очевидной правота слов его наставника, известного правоведа и политика Т. Фернандеса-Миранды о том, что королю придется уподобиться канатоходцу, работающему без подстраховочной сетки. Правда, функцию ее в известной мере выполнял сам профессор, который возглавлял два из трех главных институтов страны: Кортесы и совет королевства. Во главе же правительства стоял убежденный франкист К. Ариас Наварро. Чтобы взять верх над могущественными сторонниками сохранения авторитарного режима, убеждал короля Фернандес-Миранда, хороши и макиавелистские методы. А в них он знал толк.

Королю уже давно было ясно, что "монархия может быть только демократической". "Но проблема заключалась в том, как это сделать? Этого я не знал", - признавал Хуан Карлос совсем недавно. Интуиция короля и опыт его наставника помогали нащупывать верную тактику.

В своей речи 22 ноября Хуан Карлос, с одной стороны, обещал хранить лояльность принципам франкистского "национального движения", а с другой, говорил о "новой фазе испанской истории". Он ищет поддержки у лидеров демократических государств. На его коронацию прибыл, в частности, президент Франции Валери Жискар д'Эстен, один из первых поверивших в испанского короля.

Левая нелегальная оппозиция, главным образом коммунисты и социалисты, восприняла приход Хуана Карлоса с недоверием, хотя тот и провозгласил своей целью быть "королем всех испанцев", добиваться "эффективного консенсуса на базе национальной гармонии".

Чтобы не вызывать открытого сопротивления франкистов, контакты с оппозицией налаживались конспиративно, порой на манер Джеймса Бонда. Так посредником между окружением короля и лидером компартии

С. Каррильо выступил румынский диктатор Н. Чаушеску. Постепенно таял лед в отношениях Хуана Карлоса с близким ему по возрасту лидером социалистов Ф. Гонсалесом.

Настоящей находкой для короля оказался другой молодой человек, начинавший карьеру в рядах "национального движения" А. Суарес. Именно его Хуану Карлосу удалось буквально протащить в главы правительства. Вокруг Суареса группируются центристские элементы.

Хуан Карлос прекрасно понимал, что как бы ни были искусны маневры на верхушечном уровне, без массовой поддержки сложнейшую задачу демократического транзита не решить. Он хорошо запомнил слова отца о том, что "король Испании, подобно кочевнику, должен постоянно передвигаться по стране". Беспрецедентная эффективность его общения с народом объяснялась его искренним, ненаигранным демократизмом, удивительным обаянием.

Особое значение король придавал визитам в национальные регионы Испании, прежде всего в самый большой и развитый - Каталонию. Каталонцев весьма расположило к королю то, что он обратился к ним на их языке. Успех сопутствовал королю и в Галисии. Труднее обстояло дело в Стране басков. Во всяком случае, политическая мудрость и такт Хуана Карлоса смогли в значительной степени нейтрализовать тот сепаратистский потенциал, который накопился за годы авторитарного правления Франко.

Как умелый эквилибрист, король шаг за шагом, но довольно быстро продвигался к заветной цели - Конституции. Она должна была послужить фундаментом новой демократии. В июне 1977 года состоялись первые демократические выборы. Несколько раньше произошло событие, которое не привлекло к себе большого внимания, но оно много значило для Хуана Карлоса: его отец, дон Хуан, официально уступил свои права на престол сыну. Это был не просто акт примирения, но и признание верности избранного Хуаном Карлосом пути.

Даже республикански настроенные левые начинают видеть в монархе олицетворение испанской демократии. Лидер только что легализованной компартии заявил: "Сегодня выбор не между монархией и республикой, а между демократией и диктатурой". Аналогичное же видение ситуации побудило лидеров парламентских партий подписать в 1977 году "пакт Монклоа" (по названию правительственного дворца). С тех пор эти слова стали синонимом для компромиссных соглашений, направленных на примирение и стабилизацию.

Насколько удачен был курс короля на национальное примирение свидетельствует один из крестных отцов испанской демократии В. Жискар д'Эстен. В июле 1978 года он был в Мадриде с официальным визитом. В конце своего пребывания президент Франции дал прощальный обед и вместе с женой, приветствуя гостей, обходил салоны. В одном из них, пишет Жискар д'Эстен, "я увидел, как ведут беседу король, его сестры и престарелый лидер компартии Сантьяго Каррильо ... вдова генерала Франко, премьер-министр Адольфо Суарес и совсем еще молодой генсек социалистической партии Гонсалес с супругой. Можно ли представить себе нечто подобное во Франции?"

Конечно, обстановка в стране была отнюдь не столь идиллической, как в салоне, тем не менее 6 декабря 1978 года 67,7% испанцев приняли участие в референдуме по Конституции и 87,7% из них ее одобрили. Испания стала конституционной монархией западного образца, были созданы предпосылки для превращения ее в демократическое, социальное государство с региональными автономиями. На парламентских выборах 1979 года, как и двумя годами раньше, победила умеренно-консервативная партия А. Суареса Союз демократического центра. Тогда же прошли первые демократические муниципальные выборы. Признанием исторических заслуг Хуана Карлоса явилась номинация его на Нобелевскую премию мира.

Противники демократических преобразований справа и слева отдавали себе отчет в том, что процесс становится все более и более необратимым. Активизировались баскские сепаратисты из ЭТА. Их жертвами в 1980 году стали 124 человека, преимущественно военные и полицейские. На недовольство армейских кругов как раз и рассчитывали ультраправые с их ностальгией по франкизму. 23 февраля 1981 года была совершена попытка государственного переворота. Подполковник А. Техеро Молина с двумя сотнями гражданских гвардейцев захватил здание парламента, где депутаты долго не могли утвердить кандидатуру нового премьер-министра вместо подавшего в отставку Суареса. Путчистов поддержал командующий третьего военного округа с центром в Валенсии. К ним также присоединилась танковая дивизия, начавшая занимать ключевые пункты в Мадриде. Заговорщики пытались создать представление, что король на их стороне.

Наступил "звездный час" в жизни Хуана Карлоса. Его действия отличались решительностью и продуманностью. Несмотря на серьезные препятствия, он сумел получить доступ к "голубому экрану" и резко осудил путчистов. В качестве главнокомандующего он немедленно связался с военачальниками: 10 из 11-ти командующих военными округами сохранили по отношению к нему лояльность. Техеро и его люди были окружены. Король умело провел переговоры с ними о капитуляции, предотвратив возможное кровопролитие.

Освобожденные партийные лидеры собрались в королевском дворце Сарсуэла, чтобы поблагодарить монарха. В ночь с 23 на 24 февраля множество мадридцев вышли на улицы с твердым намерением защитить испанскую демократию. 86% испанцев высоко оценили роль короля в этот драматический момент. Перед Испанией широко распахнулись двери во все европейские структуры. В интеграции Хуан Карлос видел гарантию успешного развития своей страны. В мае 1982 года он был удостоен премии Карла Великого за вклад в демократизацию Испании и дело европейского единства.

ВЕРХОВНЫЙ АРБИТР

Как нечто вполне естественное король принял победу социалистов на октябрьских выборах 1982 года. После дружеских объятий он сказал спикеру-социалисту: "Если бы у моего деда были бы такие же отношения с Пабло Иглесиасом (основателем Социалистической партии Испании - П. Р.), мы бы избежали гражданской войны". Социалисты правили в Испании почти 14 лет. Ими немало было сделано для страны. Но столь длительное пребывание у власти, как правило, чревато окостенением и коррупцией.

В результате мартовских выборов 1996 года к власти пришла консервативная Народная партия во главе с Хосе Марией Аснаром, еще более упрочившая свои позиции после повторного успеха в 2000 году. Тем самым в стране, благодаря мудрой политике короля, сформировалась жизнеспособная партийно-политическая система. Правые сменяют левых во дворце Монклоа без каких бы то ни было потрясений. При всей остроте политической борьбы сохраняется консенсус относительно либерально-демократических ценностей.

Авторитет, терпимость и такт короля помогли стране пройти по минному полю региональных противоречий. Даже в Стране басков позиции экстремистов из ЭТА существенно ослабли. Линия Хуана Карлоса в этой деликатной сфере такова: "Различия, которые обогащают, должны объединять, а не разделять нас".

Формально власть короля по конституции весьма ограничена. Он главным образом "гарант правильного функционирования государственных институтов". Хуан Карлос сам отказался от тех почти неограниченных полномочий, которыми он располагал в качестве наследника диктатора. Но обрел он нечто большее, хотя и не столь осязаемое, - уважение и даже любовь своего народа. Причем, такое отношение к нему сохраняется рекордно долго. Король - верховный арбитр нации.

В нем врожденное королевское достоинство органично сочетается с благоприобретенным демократизмом. Ему легко найти общий язык с рыбаком и с нобелевским лауреатом по литературе. К числу его друзей принадлежат, например, знаменитый тенор Пласидо Доминго и великий виолончелист Мстислав Ростропович. Король хорошо знает, как живут простые испанцы. Лечится монарх в муниципальной клинике, любит посидеть с друзьями в скромном ресторанчике. Обе дочери короля вышли замуж за совсем неродовитых людей: спортсмена-гандболиста и банковского служащего. В стране это было воспринято положительно. Однако роман наследного принца Фелипе с норвежской моделью у 75% испанцев вызвал недовольство. В конце прошлого года они, а вместе с ними и Хуан Карлос, с облегчением вздохнули, так как принц прервал длившуюся 4 года связь.

Конечно, это не единственная проблема короля. Со временем граждане Испании обнаруживают, что их почитаемый монарх не безгрешен. Но это практически никак не сказывается на его популярности.

Велик и международный престиж Хуана Карлоса прежде всего как лидера, удачно осуществившего то, что принято называть демократическим транзитом. И ученые, и политики много говорят и пишут об испанской модели перехода от авторитаризма к демократии. Опыт Испании, на наш взгляд, свидетельствует, что дело не только и не столько в модели, сколько в политических и человеческих качествах тех, кто определяет ход этого процесса.