«НАПОЛЕОН ЭПОХИ МИРА»

«Издание книги, выполненной на столь высоком профессиональном уровне, это всегда событие. В данном случае - событие, выходящее за рамки одного региона и даже одной страны», - говорится в предисловии к книге Павла Рахшмира «Князь Меттерних: человек и политик», вышедшей в свет в июле 2005 года. И это та редкая ситуация, когда издатель («Издательский дом «Коммерсантъ» в Перми») не польстил ни себе, ни автору, а просто констатировал факт.

Из первых рук

Профессионал оценивает уровень книги прежде всего по характеру и объему задействованного в ней материала. В книге Рахшмира таким материалом выступают мемуары, дневники, биографии, исследования на английском, немецком, французском языках, прошлого и позапрошлого века, равно как и самые свежие и актуальные издания. Причем с первых страниц читателю становится очевидно, что автор книги использует все эти материалы только «из первых рук». И это тоже показатель высокого профессионализма, которым, к сожалению, в современной науке многие пренебрегают. Но только не профессор Рахшмир.

В профессионализме профессора Рахшмира могли убедиться и читатели «Нового компаньона», на страницах которого Павел Юхимович на протяжении нескольких лет публиковал серию очерков о политических мыслителях и политических деятелях. Благодаря этим очеркам, мир политики и политиков приблизился к пермскому читателю, а его персонажи с их страстями, живыми человеческими чувствами, порывами и разочарованиями, смешными привычками и великими делами сделали этот мир более понятным, лишили его как покрова непостижимости, так и обывательски расхожего обвинения: политика, мол, дело грязное.

В публикациях Рахшмира политика предстает как дело человеческое, хотя далеко не всегда человечное. Это удается автору не только по причине его невероятной эрудиции, знания пяти иностранных языков, но и вследствие высокой аналитики, острого и нестандартного ума, легкого слога и образности мышления.

Не роман...

Герой книги Павла Рахшмира - князь Меттерних, глава австрийского правительства в 1809-1821 годах, канцлер Австрийской империи в 1821-1848 годах, дал свое имя целому веку - «эпохе Меттерниха», а также политической и дипломатической системе.

«История моей жизни - не роман. Впрочем, и роман тоже», - говорил этот выдающийся политик. В таком ключе и написана о нем книга Рахшмира. В ней можно найти детальное описание перипетий дипломатической и политической борьбы, ведь Меттерних был мастером политической интриги.

В начале дипломатической карьеры Меттерниха его «козырной картой» в дипломатической игре с целью восстановления престижа Австрии среди европейских государств стала Мария Луиза, 19-летняя дочь австрийского императора Франца. Меттерних весьма энергично выступил в роли свахи и немало способствовал браку Марии Луизы и Наполеона Бонапарта. Бонапарт произвел сильное впечатление на Меттерниха, который был польщен многочасовыми беседами с французским императором. Впоследствии он об этом настолько сожалел, что повелел изменить некоторые страницы своих дневников.

Как считает Рахшмир, именно в результате противостояния, хотя и вынужденного, грандиозной личности Наполеона Меттерних и стал фигурой всемирно-исторического масштаба.

Во время Венского конгресса 1814-1815 годов Меттерних сообщал родным: «Вся Европа собирается в моей передней», и еще более хвастливо именовал себя «Наполеоном эпохи мира».

Интриги, переговоры, запутанные ситуации, распри, конфликты, борьба амбиций, скандальные истории - все это создавало ткань Венского конгресса, которую искусно воссоздает Рахшмир.

«Главной целью Венского конгресса была не столько реставрация старорежимных порядков, сколько восстановление эквилибра, нарушенного могучей наполеоновской империей», - утверждает профессор-историк. В политическом плане Меттерних достиг впечатляющих успехов: создал Германский союз во главе с Австрией, расширившей территорию, добился коалиции между Францией, Англией и Австрией. Он умел пользоваться не им созданными обстоятельствами и повернуть в свою пользу даже невыгодную первоначально ситуацию, придать свою окраску чужим идеям.

Так, идея Александра I о создании религиозно-мистического союза европейских монархов была настолько удачно интерпретирована Меттернихом, что именно его стали называть «шевалье де Сент-Альянс» (кавалер Священного союза). Просуществовавший с 1815 по 1833 год Священный союз (Австрия, Пруссия, Франция, Россия и, фактически, Англия) присвоил себе право вмешиваться в дела любой европейской державы в случае возникновения там революционной опасности. «Система Меттерниха» заключалась в том, чтобы «не трогать того, что находится в покое». Он был политиком, обладавшим устойчивой системой политических ценностей, политическим кредо. Не случайно написанный для Александра I трактат Меттерних назвал «Кредо».

Дело немногих избранных

Павел Рахшмир детально анализирует систему политических верований своего героя, не только демонстрируя исследовательское понимание, но и разделяя некоторые его ценностные установки: «Прошли времена безоглядной веры в прогресс. Становится очевидным, что необходимо некое сдерживающее начало, для того, чтобы не утратить связь времен, сохранить нити преемственности, традиции». И в этом контексте автор предлагает пересмотреть упрощенный взгляд на Меттерниха как на реакционера и ретрограда.

«Это верно, что я не люблю демократию: Мой характер и мои привычки конструктивны», - эти слова Меттерниха созвучны умонастроению многих российских политиков. Анализируя политическую деятельность Меттерниха, Рахшмир замечает: «Политика - дело немногих избранных. Не нужно ничего героического. Только верные средства».

«Охваченному безумием миру надо противопоставить другой мир, мир мудрости, разума, справедливости и упорядоченности, - утверждал Меттерних. - Зло существует, и это зло огромно. Тайные общества, секты и прочие разносчики «моральной гангрены» требуют конституции. Нельзя и помышлять о том, чтобы проводить реформы во время возбуждения страстей».

Суровый контроль был установлен канцлером над прессой, которую Меттерних считал «величайшим злом настоящего времени». Понятие «парламентаризм» было для Меттерниха созвучно понятию «революция», главным для государства он считал порядок и покой, ради чего стоило идти не только на сохранение жесткой цензуры, но и на подготовку интервенции. Меттерних оценивал свою роль так: «В течение 30 лет я играл роль скалы, о которую разбивались ужасные волны».

Рахшмир проводит параллели между меттерниховским эквилибром (системой политического равновесия в Европе) и внешнеполитической стратегией Генри Киссинджера, называя последнего самым авторитетным интерпретатором и в известной мере поклонником Меттерниха.

Относительно позиции Меттерниха в национальном вопросе автор пишет: «Последующая история дала достаточно примеров того, что радетели за «народные» интересы на дипломатическом поприще оказываются для народов (своих и чужих) неизмеримо опаснее, чем поборники династической дипломатии».

Книга Рахшмира выполнена в жанре исторической биографии, позволяющем автору проникнуть в глубинные индивидуально-психологические пласты бесконечного мира политики.

Дуэль двух соблазнителей

Значительное место в книге занимают взаимоотношения Меттерниха с Александром I. «Дуэль с царем» - в этой главе во всей полноте представлены перипетии политических и личностных отношений двух этих героев. Глубокую внутреннюю противоречивость натуры русского царя автор связывает с причудливым смешением уроков либерального ментора и практики российского правления. В подтверждение он приводит многочисленные психологические характеристики Александра, данные ему европейскими политиками.

Наполеон Бонапарт говорил об Александре: «Император Александр - обаятельнейшая личность, он способен очаровать всякого, кто имеет с ним дело. Будь я человеком, повинующимся поверхностным впечатлениям, я мог бы всецело довериться ему».

Сложная ситуация возникла на Венском конгрессе, где «коллизии возникали между желанием покоя и стремлением получить свою долю добычи». На Венском конгрессе, где решалась судьба не только Франции после разгрома Наполеона, но и всей Европы, Меттерних вступил в политический поединок с Александром I, едва не перешедший в настоящую дуэль. Отношения между ними осложнялись и соперничеством среди венских красавиц, прозвавших Александра «великим соблазнителем», а Клеменса - «любезным соблазнителем». Взаимные обвинения закончились драматическим объяснением, при котором Меттерних выглядел далеко не блестяще.

Автор неоднократно отмечает «счастливый характер» своего героя, не только потому, что тот умел быть в ладу с самим собой: «Будучи пессимистом по большому, стратегическому счету (присущий консерватизму исторический пессимизм), он в повседневной жизни не терял оптимизма, отличался жизнелюбием, способностью наслаждаться всеми житейскими радостями».

...и роман тоже

Любовные приключения Меттерниха были столь многочисленными, яркими и захватывающими, что описание этой стороны жизни героя в книге Рахшмира напоминает увлекательный любовный роман. В самом деле, Меттерних похоронил трех жен: умную и мужественную Элеонору (внучку Кауница), 22-летнюю красавицу Антуанетту Лейкам и молодую графиню Мелани Зизи. В то же время основное место в его жизни занимали три другие женщины: Екатерина Багратион, жена знаменитого генерала, Вильгельмина Саган, внучка Бирона, и Доротея Бенкендорф, родная сестра российского шефа жандармов.

Роковой женщиной для него была Вильгельмина: с ней «первый министр Европы» вел себя как влюбленный поручик, а прощальное письмо к Вильгельмине он писал просто в исступлении: «Ты, причинившая мне столько зла, что вся вселенная не смогла бы когда-нибудь возместить мне его. Ты, исчерпавшая все силы моей души, ты ставишь под угрозу мое существование в момент, когда моя жизнь связана с вопросами, от которых зависит участь целых поколений». Заканчивал же послание великий канцлер словами: «Ты навсегда останешься в моем сердце».

Приводя душераздирающие строки последнего письма к Вильгельмине, которую Меттерних упрекал в том, что она «опустошила не только последние, но абсолютно все возможности» его души, автор книги замечает: «Насколько сильно было его чувство к Вильгельмине, можно судить и по тому факту, что она была его единственной возлюбленной, о которой он позволил себе говорить дурно при разрыве».

Время созреть для перемен

Павел Рахшмир демонстрирует тонкое понимание своего героя как в психологическом, так и в политическом плане.

«Мы живем в такое время, когда господствует усталость, которую не надо путать с покоем», - писал Меттерних на закате своей жизни. «Покой для консерватора - самое блаженное состояние, прежде всего, политическое и социальное, - поясняет автор. - Практически покой совпадает со статус-кво». Меттерних оказался «побежденным силой вещей». Но, по мнению современников, австрийский канцлер «давал континенту время, необходимое, чтобы созреть для перемен».

В то же время Рахшмир указывает, что в наши дни оказался востребованным важнейший элемент меттерниховского наследия - его концепция европейского порядка. Все это позволяет автору представить своего героя как важное звено в цепи политических идей и событий, как политика, опыт которого заслуживает изучения, и как человека, чья жизненная судьба достойна усилий биографов и читателей.

* * *

Не будет преувеличением сказать, что исследование такого уровня и масштаба сделало бы честь любому престижному университету мира. Не случайно во время презентации книги, совпавшей по дате с юбилеем автора, заместитель директора Института всеобщей истории РАН Виктор Ищенко рассказал о предложении австрийских коллег издать книгу Рахшмира в Австрии.

А иметь такую книгу в своей библиотеке - большое удовольствие для ума и души, или, по крайней мере, для репутации и престижа.