Евгений Надоршин: Самая большая проблема российской экономики — мы отвыкли зарабатывать трудом
Разговор с главным экономистом АФК «Система» о том, что волнует всех и каждого, — от прогноза валютных курсов до анализа мировых экономик и ситуации в России
Издательский дом «Компаньон» и банк «Урал ФД» представляют совместный проект — эксклюзивные интервью с ведущими российскими экспертами
— Подводя итоги уходящего года, что вы можете сказать о ситуации в мировой экономике? Каковы тенденции и как они могут отразиться в ближайшем будущем?
— Если говорить в целом о макроэкономике, то ситуация в мире неоднозначна: в развитых странах она улучшается, а в развивающихся остаётся крайне нестабильной. Россия, к сожалению, относится ко второй группе.
К примеру, рассмотрим США, экономика которых довольно неплохо восстанавливается. Рост ВВП этой страны к концу 2013-го, вероятно, составит 1,5% или даже чуть больше. В этом году существенно сокращён дефицит федерального бюджета, и мы видим, что частный сектор экономики довольно резво восстанавливается.
Всё это, даже с учётом временно недееспособного из-за конфликта республиканцев и демократов правительства, создаёт весьма комфортную картину ближайших перспектив. И поэтому вполне ожидаемо, что в ближайшие месяцы Федеральная резервная система начнёт сворачивать меры денежно-кредитной политики. Потому что когда экономика хорошо восстанавливается и частный сектор стабильно растёт в реальном выражении на 3% и более (это очень высокие темпы роста для экономики США исторически, не говоря уже о посткризисном периоде), то уже нет необходимости этот рост стимулировать дополнительно.
В Европе картина менее определённа. Однако, скорее всего, Еврозона тоже выходит из рецессии, и с высокой долей вероятности мы увидим положительные темпы роста уже в ближайшие кварталы. Причём в значительной степени улучшит показатели тот самый проблемный юг, о котором в последнее время много говорят: в Греции и Испании ситуация стабилизируется, и, несмотря на сохраняющуюся безработицу, растёт производительность труда.
Основным препятствием на пути Европы к экономическому росту может оказаться Франция, ситуация в которой в последнее время заметно ухудшается, видимо, президент-социалист — не лучший вариант для экономики, которая требует принятия тяжёлых непопулярных решений.
Довольно хорошо восстанавливается экономика Японии. Положительные темпы роста мы видим и в Великобритании. Поэтому мир в целом чувствует себя значительно лучше, чем раньше, причём некоторые страны — даже очень неплохо.
Резюмируя: если всё будет идти так, как идёт, то с высокой долей вероятности у центральных банков развитых стран не будет необходимости во вливании дополнительных средств в их экономику. Более того — у таких стран, как США, есть основания скорее бояться ускорения инфляции, чем медленных темпов роста или рецессии.
— А как выглядит на этом фоне экономика России?
— Самый неприятный момент заключается в том, что российская экономика уже не растёт даже на формально благоприятном фоне, по-прежнему оставаясь экономикой страны, богатой сырьём. Наши темпы роста уже третий год замедляются: 3,4% прироста в 2012 году — хуже, чем 4,3% в 2011-м,
а 1,4%, ожидаемые мной в 2013-м, — хуже, чем показатели 2012 года.
Конечно, свой вклад вносит подросшая в 2012—2013 годах неопределённость внешней среды. Однако, помимо этого, сложился ряд некомфортных локальных условий.
Наши позиции на рынке энергетического сырья в Европе — например, газа — в последние годы ухудшились. При этом по многим причинам мы теперь не можем претендовать на роль основного и стратегически важного поставщика, который в состоянии в складывающихся условиях закрыть дополнительные потребности Китая и Японии в энергетическом сырье (как это, казалось, складывалось ещё несколько лет тому назад). Цену, которую мы платим за наше продвижение на Восток, нельзя назвать выгодной.
В своё время не было принято ряда экономически разумных и обоснованных решений. В результате этого мы, страна, имеющая большие запасы всё ещё дорогого на рынке сырья, испытываем проблемы в основных сегментах сбыта, и даже по газу и нефти — нашим основным товарам — вынуждены второпях искать новые рынки, что и непросто, и затратно.
Также некомфортно ситуация складывается на рынке металлов, где в последнее время нет ожидавшихся объёмов спроса, и цены идут вниз. В результате металлургические предприятия вынуждены резать издержки, причём довольно агрессивно. С 2009 года история металлургов — это оптимизация портфеля своих вложений и минимизация издержек.
Непростая история и с удобрениями. В прошлом году в Индии сократились государственные субсидии фермерам, и они стали покупать меньше удобрений, что серьёзно сказалось на конъюнктуре этого рынка.
Подводя итог, можно сказать, что традиционные секторы столкнулись с существенными проблемами развития и практически встали.
Другая сложность российской экономики состоит в том, что практически не развиваются новые бизнесы. Отчасти это происходит из-за того, что предприниматели в основной своей массе не имеют навыка работы с инновациями и новыми секторами, и риски, которые несут в себе эти сферы деятельности, им некомфортны. В качестве общедоступной поддержки государство готово предложить лишь сниженную налоговую и страховую нагрузку, что, как выясняется, пока недостаточно, и живительный процесс создания компаний, а вместе с ними и новых, возможно, инновационных секторов, идёт вяло. В масштабах экономики он едва заметен.
Нестабильность рынка также не добавляет стимулов для инвестиций в расширение уже имеющегося производства.
В результате бизнес выбирает самый понятный (и рациональный в данных условиях) вариант — экспорт капитала. Вместо того чтобы развивать и расширять производственные мощности в России, создавать новые бизнесы и сегменты экономики, мы просто экспортируем капитал в те страны, где ситуация понятнее и стабильнее.
В 2012 году отток капитала из России составил $54,6 млрд, за девять месяцев 2013-го «утекло» $48,1 млрд, а к концу года отток составит около $70 млрд.
— В последние годы в России много делается для развития инноваций и новых направлений бизнеса, например, для этого создана целая инфраструктура. Что вы можете сказать об этом?
— Инновации, способные серьёзно поменять ситуацию в экономике, к сожалению, плохо принимаются и приживаются.
Суть инновации — это не только придумать что-то новое, это, внедряя её, менять свой обычный уклад работы и жизни. Хорошая инновация не просто что-то ускоряет — она принципиально меняет рабочую среду, под которую будет необходимо всё менять и всех переучивать, в первую очередь себя. Поэтому в итоге каждая инновация — это работа над собой, и это относится ко всем: к рабочему на конвейере, в сфере услуг и к владельцу бизнеса.
Самая же большая проблема российской экономики — это то, что, привыкнув к примитивным операциям, получив многое «в наследство» от Советского Союза, закрепившись на сырьевой инфраструктуре и хорошо её используя на протяжении десятилетий, мы закоснели и не хотим ничего менять.
За последние годы сформировался весьма специфический подход, когда основная масса экономических агентов стремится к простым операциям, быстрым доходам, лёгким решениям. Мы отвыкли бороться и зарабатывать трудом. Что ещё хуже — наши амбиции и запросы значительно выросли вместе с взлетевшими ценами на нефть, и мы уже не можем согласиться на то, что ещё 10 лет назад казалось нам пределом мечтаний.
В результате мы серьёзно отстаём в этой сфере от передовых стран мира, которые приучались бороться за свои достижения, зарабатывать их, где нужно, быть гибкими, меняться, привносить новое; без этих качеств невозможны инновации.
— А как же это соотносится с распространённым утверждением, что русский человек способен найти выход из любой, даже самой сложной, ситуации?
— Найти выход из любой ситуации — это, скорее, смекалка. А сейчас более востребован кропотливый труд, которым славятся китайцы, опережающие нас чуть ли не по всем пунктам. Потому что они не только трудолюбивы, они понимают, что более высокий стандарт жизни нужно заработать, то есть произвести товара больше или продать его дороже и чем-то это аргументировать. Мы же долгие годы, благодаря сырьевой конъюнктуре, росту цен на нефть и благоприятному внешнему рынку, могли не прилагать серьёзных усилий. А поскольку довольно высокие стандарты жизни были сформированы ещё в советские годы, мы предприняли все усилия, чтобы воплотить их в жизнь, как только такая возможность представилась.
А теперь получается следующее: наши жизненные стандарты близки к европейским, и даже превосходят некоторые европейские страны, не говоря уже о Китае. Но наша производительность не такова, чтобы мы могли себе их позволить. И как только традиционная конъюнктура перестала подталкивать нас и появилась внешняя неопределённость — мы начали сбоить, вместо того чтобы ответить на это ростом производительности, инновациями и переходом в другие секторы экономики.
Здесь русская смекалка не работает. Недостаточно просто схитрить, извернуться и немедленно получить результат, в чём мы, безусловно, сильны. Нужно себя заставить 10 лет делать свою работу качественно и стабильно.
Кто-то сказал: «Если вам нужен один уникальный экземпляр чего-либо, такой, что больше никто в мире не сможет сделать, — обратитесь к русским, но если вы хотите ещё 10 таких же качественных экземпляров — то попросите немца».
— Как вы оцениваете перспективы развития экономики России?
— Темпы роста в этом году будут, видимо, ниже 1,4%, что будет заметно скромнее показателей экономики США (1,7% — средний прогноз аналитиков по опросам Bloomberg), Японии (1,9%) и многих других развитых и развивающихся стран. Как и в первой волне этого кризиса, наши показатели будут хуже, чем средние по миру. Я полагаю, что в 2014 году Россию ждёт непростая ситуация. Это на фоне того, что внешняя конъюнктура всё ещё останется неплохой — средние цены на нефть ожидаются на уровне $90 за баррель Urals (в этом году — $110).
При этом те дополнительные доходы, которые будут поступать к нам благодаря благоприятной внешней конъюнктуре, видимо, мы будем продолжать экспортировать: это делает и государство в виде своих резервных фондов, и бизнес, размещая капитал за пределами России.
— Будет ли валютный курс по-прежнему волативен? Каким вы прогнозируете курс доллара?
— Если ФРС начнёт сворачивание мер денежно-кредитной политики в США (скажем, на заседании в декабре), то к концу года доллар, возможно, будет стоить уже 35 руб. К концу 2014 года я ожидаю, что за доллар могут давать уже 38 руб., потому что 2014-й будет характеризоваться как снижением темпов роста в России, так и активным сокращением избыточного предложения долларов, благодаря действиям ФРС США.
— Какие инвестиции — в евро или доллар — вы считаете более выгодными?
— Как только США начнут сворачивание денежно-кредитной политики, мне кажется, что это будет доллар (и даже чуть раньше, чем само сворачивание начнётся). Доллар будет дорожать относительно всех валют, это будет глобальный процесс.
— Евгений, спасибо, что поделились с нашими читателями взглядами на тенденции в экономике, как мировой, так и российской. Уверен, что у нашей страны есть силы и возможности справиться с любыми трудностями в экономике.
Надоршин Евгений Равхатович — экономист, советник министра экономического развития РФ (с 2009 по 2012 год), главный экономист АФК «Система», старший преподаватель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (с 2003 по 2010 год).
В 2006 году был признан лучшим аналитиком по денежному рынку (журнал «Финанс»), в 2009-м — лучшим банковским аналитиком («Национальный банковский журнал»).
В 2011 году включён журналом «Финанс» в престижный рейтинг «33 перца» — самые успешные мужчины в возрасте до 33 лет».
Основные научные интересы: макроэкономика, некоторые аспекты мезоэкономики (внутри и межотраслевые взаимосвязи).
Свободно владеет английским и французским языками.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.