Под светом Дягилева

Очень трудно сказать что-то новое о пермской гимназии им. Дягилева и её директоре Раисе Дмитриевне Зобачевой. Потому что столь же трудно найти в Перми человека, которому бы ни о чём не говорили это название и это имя. Трудно и определить «с разбега», почему учебное заведение, где когда-то училась вся разгуляйская шпана и из которого «приличные» родители старались забрать своего ребёнка, стало не просто престижной гимназией, но одной из важнейших смыслообразующих точек Перми. Как так получилось, что дом Дягилева, о котором ещё каких-то 25 лет в Перми никто не слыхивал, стал центром местной идентичности, зданием, куда высокопоставленные гости города идут для того, чтобы понять суть всей территории. Возможно, дело в том, что Раиса Зобачева — подлинная, стопроцентная подвижница. Она не работает в гимназии. Она ею живёт, не признавая ни отпусков, ни выходных. Живёт этим домом с тех самых пор, когда в середине 1970-х годов пришла сюда работать молоденькой учительницей физики и личными хлопотами спасла здание от сноса.

Дом угрожал обрушением. Сегодня трудно представить, но в подвалах знаменитой «Дягилевки» тогда жило около десятка практически асоциальных семей, и там, где сегодня находится столовая, кабинет английского языка и раздевалка хореографичес­кого класса, натурально лежали кучи фекалий. Во дворе стояли халупы, мимо которых ученикам младших классов ходить было опасно, а между бараков покоились годами живописные залежи мусора...

Бегала, хлопотала, освобождала двор от грязи, выбивала грузовики для вывоза мусора. Уговаривала установить на здание дома Дягилевых металлические стяжки, а затем — проводить реконструкцию. Заставляла чиновников заниматься расселением и сносом бараков, потому что было нужно высвободить место для начальной школы и спортплощадки.

На вопрос о том, как удалось с этим справиться, отвечает: «Власти тогда умные были, вот и удалось. [Руководитель исполкома Ленинского района] Герман Абрамович Шаевич помогал, во всём шёл навстречу — он расселял».

Тогда и потом во всех разговорах с «ответственными товарищами» Раиса Дмитриевна рассказывала о семье Дягилевых, о той роли, которую сыграли они в судьбе края и всей России. Позже чиновники правительства, отправляясь в зарубежные поездки, приходили к Зобачевой с просьбой провести «ликбез»: в Европе имя Дягилева известно каждому образованному человеку, стыдно являться туда неучем.

Возможно, всё дело именно в этом — в Дягилеве, в балете. Точнее, в искренней любви и увлечённости. Когда-то Раиса Зобачева была ученицей знаменитой Людмилы Сахаровой, но в четвёртом классе стало понятно: нет, балерины из неё не получится. Но балетный «вирус» было уже не вытравить, и, как сказала сама Зобачева в интервью журналу «Компаньон magazine», «балет стал моей матрицей на всю жизнь».

В эту же матрицу вписывались и все глубокие контексты дома Дягилевых, вот только до Раисы Дмитриевны некому было вытащить их из давно забытой глубины на поверхность, очистить от шлака и заставить сверкать всеми гранями. Гимназия №17 сегодня — это одновременно и музей Дягилевых, экспонаты для которого собирались и продолжают собираться по всему миру.

Здесь всё подобрано к месту, со вкусом, и предметы старины гармонично соседствуют с авангардными картинами и скульптурами; афиши спектаклей, привезённые из разных стран, дополняют стоящие тут и там балетные пачки и пуанты, протягивают живую нить к посмертной маске легендарной Анны Павловой.

А Зобачева тем временем увлечённо рассказывает о проекте нового музея — усадьбы Дягилевых в селе Бикбарда, где некогда было большое производство, выращивалась пшеница и работала винокурня. В её кабинете висит большой стенд, где сравнивается оригинальный внешний вид построек и их современное состояние. Историческая ценность места несомненна; туристический потенциал — не меньше, а то и покруче Строгановских палат в Усолье.

Не раз и не два «приставала» Зобачева с идеей реконструкции усадьбы в Бикбарде к бывшему тогда губернатором Олегу Чиркунову. Тот отмахнулся от сумасшедшей идеи, отдарился афишей балетного спектакля, купленной в Англии за пару фунтов. Теперь и подавно — директор «Дягилевки» даже не знает, с кем из нынешних руководителей края разговаривать на эту тему...

Возможно, всё объясняется просто: Раиса Зобачева — педагог от Бога. Конечно, блестящих учителей и директоров в Перми много, но всё же такая она одна.

Именно к ней шли несчастные матери-одиночки, опасаясь за судьбу сына-безотцовщины. Вели детей с тяжёлыми заболеваниями, которые в другом месте вряд ли получили бы шанс на хорошее образование и впоследствии на полноценную жизнь. Отчаянных драчунов и забитых одноклассниками «ботаников». Пацанов в мамкиных туфлях, потому что другой обуви не было, и «элитных» детишек, которые, как пел Борис Гребенщиков, «сходили с ума от того, что им нечего больше хотеть».

Родители просили: «Раиса, причеши мне его». И Раиса «причёсывала», за руку доводила до самостоятельного поступления в вузы, заставляла понимать, что гордиться можно лишь собственным умением, служением и стремлением, а не родительскими цацками.

Такие дети, наверное, давались ей тяжелее всего. Хотя сама Раиса Зобачева не говорит, это можно понять по тому, что она точно помнит число «причёсанных»: 37. Многие другие тоже стоили тонны нервов и прядей седины, но их можно не нумеровать, а с удовольствием от хорошо сделанного дела перечислять по именам, с профессиональной педагогической памятливостью припоминая детали.

Возможно, феномен «Дягилевки» можно объяснить только чудом. Ведь чудеса здесь и впрямь случаются регулярно.

Каждая школа — это тысячи учеников, прошедших через эти стены, но чудом так получается, что «дягилевцы» очень часто становятся заметными фигурами не только в сфере культуры (что было бы понятно), но и в самых разных отраслях, включая государственное управление. Их имена знают в Перми, во всей стране, в мире.

Чудом можно назвать в наши дни победу в битве за новое здание школы, которое сегодня строится на углу улиц Сибирской и Луначарского. «Золотая» земля эта не давала спокойно спать многим чиновникам (вспомним тут к слову и гимназию №17), но вот поди ж ты — не приватизировали, не отдали в аренду «своим» предпринимателям, а стройка, хоть и не без проблем, идёт.

Чудеса являет даже сама природа: над «Дягилевкой» нет-нет да и вспыхнет радуга, причём не «коромыслом», как обычно, а кругом, словно нимбом, зависая над крышей. Директор бежит по классам, зовёт детей с уроков: «Побежали смотреть!»

Но вот то, что именно Раиса Дмитриевна Зобачева получит Строгановскую премию, — никакое не чудо. Это закономерность. Ведь как мы знаем из сказок, добро рано или поздно побеждает, а труд, упорство и самоотверженность получают признание и заслуженную награду. Если бы это было не так — жить на этом свете было бы просто незачем.

Раиса Зобачева, директор гимназии №17 им. С. П. Дягилева:

— Сашка Сумишевский был хулиганом и драчуном. Их двое было, братьев Сумишевских, оба дрались постоянно.

Максим Рогожкин: думали, не сможем выпустить его, так плохо учился, а вот поди ж ты — обнаружился у парня уникальный голос, поступил в музучилище, там на него не нарадуются.

Роман Шаталов у нас полтора года кукарекал под партой, и весь класс ждал, когда он закончит. Ну, надоело кукарекать, в конце концов. Меня все спрашивали: «Почему не выгонишь его из школы? Все же мучаются!» А как выкинуть ребёнка? Куда он пойдёт? Где ещё к нему будут относиться с таким терпением?

Рината Гизатулина хорошо помню, как привели. Подзываю его: «Ну что, рассказывай, кем хочешь быть». «Директором ресторана, — отвечает. — Причём иностранного».

Гавриил Гордеев, которого сейчас вся страна знает как Гавра, — сразу было понятно, что артист. Онегина у нас играл. В каком-то его интервью я прочитала, что школа научила его пошло не шутить. Хотя как-то раз я его встретила в аэропорту и «надавала» за выступления на сцене. «Не тому, — говорю, — тебя учили в школе».

Егора Субботина долго ребята не принимали, он становился изгоем и всё время рисовал в одиночестве. Мы посмотрели на его рисунки и решили сделать его персональную выставку. Дети ахнули: вот это да! И зауважали его.

Анечка Крутилкина — молодец. Привели её к нам с диагнозом ДЦП. Все дети ей помогали. Я думаю, ни в одной другой школе такого бы не было — такой доброжелательной атмосферы, поддержки со стороны педагогов и детей. В результате она получила уже два высших образования — теперь и историк, и юрист.

Про нашу Алису Вязовскую «Новый курс» Паши Печёнкина фильм снял: «Форте для Алисы». Она почти не слышала и не говорила, сначала её водили в спецшколу, но мама решила: нет, будет ходить в обычную. Показывали, конечно, Алису и всем врачам разных странах. Китайцы и посоветовали давать девочке как можно больше положительных эмоций. И вот она много лет копила в себе музыку, эмоции и слова. Потом всё же помогли врачи, и всё накопленное словно потоком полилось... Чудо просто.

Да у нас вообще здесь чудеса постоянно случаются, в этом доме. Здесь нельзя быть лицемерным, злым, таить камень за пазухой. Атмосфера не та, сам дом таких людей отторгает...