Расплавленная география

Музыка на фестивале KAMWA всегда привлекала очень разную публику, а активное освоение формата диджей-сета в последние годы ещё больше расширило аудиторный диапазон. Сегодня музыкальная программа складывается из аутентики, электроники и world music. С 5 по 7 августа представители всех трёх направлений появлялись на клубной сцене в фестивальном эколагере, а также на акустической сцене у реки и главной сцене, расположенных на территории музея «Хохловка». «Новый компаньон» постарался охватить большую часть списка участников и выделить наиболее заметные явления.

Электроника

Вся электронная музыка на «Камве» звучала в эколагере поздним вечером. Поэтому гости фестиваля, которые планировали находиться в пределах архитектурного музея-заповедника, изначально упускали возможность познакомиться с этим сегментом программы. А послушать было кого.

Хедлайнером фестиваля стал немецкий диджей Rampue, выступавший со своим мягким и на удивление живым техно по всему миру, от Мельбурна до Торонто. Кроме него в эколагере сыграли два пермских музыканта: Rhythmofonic и Casto. Петербургский дуэт Noise Fabrique, переплавляющий в своих электронных композициях индастриал, панк и этнические мотивы, играл на «Камве» уже не в первый раз. По словам участников, в этом году им пришлась по духу реакция слушателей.

Алексей Зубков, участник дуэта Noise Fabrique:

— Публика отличная. Особенно порадовали местные жители, которые приезжали на лодках и приходили с пляжа — такие настоящие деревенские жители, в том числе дети и бабушки.

Аутентика

Традиционная этническая музыка заложена в генетическом коде KAMWA. Обращение к корням через фольклор с воссозданием исполнительских техник и костюмов — принципиальная задача фестиваля и артистов, участвующих в нём уже не первый год, таких как ансамбли «Тишина» и «Седой Урал». К этой же категории можно отнести московскую группу «Очелье сороки», исполняющую старинную русскую и североевропейскую музыку. Как сказали музыканты слушателям, они выступали на «Камве» в 2015 году и были рады вернуться в нынешнем.

Аутентики обосновались на двух небольших сценах: в эколагере и рядом с набережной на территории музея. Фоном для них служили открыточные виды Камы — покрытые лесом меловые утёсы и деревянные строения Хохловки. Выступления в этом сегменте программы оставили ощущение динамичной музейной реконструкции. Так, коми-пермяцкие сарафаны участниц ансамбля «Виль никoм» были сшиты из тёмной ткани со сдержанным северным узором, традиционным для коми-пермяцких набивных ситцев. Мелкие металлические чешуйки, кропотливо собранные в разноцветные полосы, на марийских костюмах ансамбля «Ныжыл сем» искрились на солнце. Бубенцы на мордовских поясных подвесках (мукороцек), браслетах (кятькст) и поверх нижних портянок (алдонь пракста) звенели, когда участницы группы «Мерема» двигались на сцене. В такие моменты костюм сам превращался в музыкальный инструмент, действующий через обрядовую пляску. Должно быть, в такой синергии национального языка, музыки, одежды, танца и раскрывается живой дух аутентики.

«Намгар»

На первый взгляд, идея снабдить бурятский и монгольский фольклор рок-аранжировками может показаться сомнительной. Однако группа «Намгар» делает это с таким мастерством, что поневоле проникаешься уважением к замыслу.

Намгар Лхасаранова, превосходно владеющая вокальными техниками забайкальских кочевников, вытягивала продолжительные соло с модуляциями или кричала, словно беркут, аккомпанируя себе на ятаге. Скрипка Геннадия Лаврентьева — ещё одна вольность в построении саунда — придавала задора происходящему. Ударная установка, бас в руках мужа певицы Евгения Золотарёва и электрогитара, на которой играл их сын Тимур, делали полёт и вовсе реактивным. Как бы то ни было, исчерпывающее знание материала даёт «Намагар» полное право на столь прямолинейное осовременивание.

Анна Гофман & Mazal Bueno Orquesta

Пример ещё одного откровения, на этот раз — лингвистического. Москвичка Анна Гофман использует в своих текстах язык ладино, на котором говорили сефарды — евреи, предки которых жили на территории Средиземноморья. По тому, насколько изящно и эмоционально Гофман пела и двигалась на сцене, стало понятно, что она глубоко прочувствовала этот неочевидный культурный пласт и теперь охотно сочетает его с арабскими, латиноамериканскими, индийскими, русскими мотивами. В этом ей помогали участники Mazal Bueno Orquesta, в том числе Геннадий Лаврентьев, исполнявший на этот раз гитарные пассажи с испанским акцентом, и перкуссионист Мариан Калдарару, пользующийся заслуженным уважением в среде фолк-музыкантов.

Darlini & Moscow Family

В начале своего выступления Дарлини Сингх Каул — жительница Лондона индо-французского происхождения — казалась усталой. Не выражала особого энтузиазма и её «московская семья», с которой Дарлини когда-то познакомилась на Гоа. Но по ходу выступления стало заметно, как они погружаются в музыку и в себя. Постепенно внутренняя энергия начала просачиваться сквозь участников, подобно лампочке, светившей сквозь мембрану барабана, на котором играл Андрей Танзю.

Взаимопроникновение гибкого ориентального вокала и наэлектризованной, ритмически изощрённой музыки, которое у них получилось, вылилось в один из самых ярких сетов KAMWA-2016.

Татьяна Калмыкова и группа «Живая земля»

Перед своим выступлением Татьяна Калмыкова довольно долго настраивала инструмент. «Можно потише… Нет, нет, сейчас погромче», — говорила она звукорежиссёру, прислушиваясь к гудку — старинному русскому смычковому инструменту. Найти нужный уровень громкости было необходимо, коль скоро на этой почве предполагалось проращивать извилистые медитативные композиции.

«Живая земля» порождает плотные мелодические сплетения, точно резонирующие с тем, что принято понимать под world music. Географические координаты бесполезны, когда на одной сцене звучат рамочные барабаны того же Андрея Танзю, диджериду, варган, сантур и калюка. В этом смысле речь идёт об обращении к очень обобщённой и мифологизированной древности.

Mgzavrebi

Как признался перед концертом лидер группы Гиги Дедаламазишвили, он слегка простудился. Но любовь лечит, и это наблюдение особенно справедливо в отношении грузинской команды и её поклонников.

После октябрьского концерта в ПДНТ «Губерния» приезда Mgzavrebi ждали в Перми, и, как оказалось, не зря. Парни отыграли большую часть хитового альбома In Vino Veritas, добавили более ранних вещей, а также исполнили напоследок новую песню с будущей пластинки. Фото и видео в Instagram опишут происходящее лучше газетного репортажа, все метафоры о солнечных сгустках с кавказских вершин покажутся только словами. Mgzavrebi выпадали из ассоциативного ряда с шашлыком и «Киндзмараули», про которые громко вспомнил кто-то в зале. На вечерней сцене играли друзья, выросшие в одном тбилисском дворе, слушавшие модные британские группы и теперь делающие по-настоящему свою музыку. Эту атмосферу не могли нарушить ни простуда, ни акустическая гитара, внезапно заглохшая в начале песни.

Настройка звука на сцене относится к самым уязвимым местам любого оупен-эйр, и на KAMWA-2016 это место осталось незащищённым. Проблемы с настройками оборудования возникали с первого дня, оборачиваясь долгими паузами, вынуждая музыкантов просить «больше в монитор» во время концертов, вызывая вопросы об эффективности саундчеков. Наладить звук удалось лишь к последнему дню фестиваля, когда нареканий почти не было и Намгар Лхасаранова благодарила людей за пультом.

Этот сугубо организационный недостаток стал одним из немногих в музыкальной программе прошедшего фестиваля.

В целом фестиваль KAMWA, созданный силами энтузиастов при поддержке Министерства культуры Пермского края, подтвердил статус масштабного проекта, верного своим идеям более 10 лет и готового исследовать новые музыкальные направления (электроника), режимы оупен-эйр (ночная программа эколагеря), регионы (от Грузии до Германии, от Испании до монгольских степей).

Конечно, KAMWA — это по-прежнему про общение, про объединение разных людей на нивах чего-то доброго и плодородного. Того, что не исчерпывается словами «народный», «традиционный», «эклектичный» и даже «этнофутуристический».