Ход Решетникова

Максим Решетников работает в системе власти 15 лет и сейчас строит долгосрочные планы преобразования Пермского края. О том, почему он ощущает себя человеком президента России Владимира Путина и не имеет ничего общего с героем Джуда Лоу в сериале «Молодой Папа», почему опытный управленец ведёт себя как тренер и подбирает в свою команду людей с собственным мнением, в какие игры играют элиты, а также о многом другом Максим Геннадьевич рассказал в эксклюзивном интервью «Компаньон magazine».

— Вы в Перми уже два месяца, какие эмоции испытываете по этому поводу? Город изменился за те годы, что жили в Москве?

— Спать хочется (смеётся). Работы очень много, поэтому времени на то, чтобы внимательно рассмотреть Пермь, просто прогуляться, пока нет. Да и вообще, судить о благоустройстве уральского города ранней весной, когда всё тает и течёт, не лучшая идея. Что касается архитектурного облика, то Пермь мало чем отличается от других городов, которые прошли этап «дикого» капитализма, когда напрочь отсутствовала градостроительная политика. Однако если многие уже начали цивилизованно вести застройку, то в Перми периодически возникают спонтанные урбанистические решения. Взгляд, конечно, цепляется за отдельные объекты городского пространства. Нестационарные торговые точки, рекламные конструкции возникают в самых неожиданных местах, где по-хорошему они не должны находиться. С этим наследием нам придётся жить, его исправлять.

— Насколько неожиданным было предложение президента России стать губернатором Пермского края? Планировали когда-нибудь вернуться на малую родину или уже ощущали себя здесь гостем?

— В первое время, когда переехал жить в Москву, постоянно наблюдал за тем, что происходит в Пермском крае, старался быть в курсе событий, переживал, если случалось что-то неприятное. В последние полтора—два года, что называется, отпустил ситуацию. Родители чаще стали навещать нас в Москве, нежели мы их в Перми. Видимо, рано отключился. Был неправ.

— Ещё будучи студентом, в компании «Прогноз» вы разрабатывали модель региона, которая впоследствии легла в основу кандидатской диссертации по экономическим наукам. Откуда возник такой исследовательский интерес?

— Просто была увлечённость прикладной экономикой, и были региональные заказчики. Работали, в частности, на администрацию Пермской области, с правительствами Удмуртии и Башкирии. Для студента это был крайне ценный опыт и приличный заработок. Сначала платили $200, впоследствии стали платить $700. Тогда казалось, что на эти деньги можешь позволить себе всё. Таким богатым я больше никогда себя не чувствовал!

— Родители как-то повлияли на избрание вами профессионального пути?

— Они повлияли самым непосредственным образом, всегда поддерживая мою склонность к экономике и к поиску самостоятельных занятий. Семья помогла не свернуть с выбранного пути.

— Получение специальности лингвиста — это как раз из разряда попробовать что-то новое?

— Да, это была небезуспешная попытка овладеть английским языком, а вдобавок ещё и французским. Ну а главное, что я встретил тогда мою будущую супругу. Это была самая лучшая часть образования (улыбается). Специфика российской высшей школы заключается в том, что она скорее тренирует мозг, нежели даёт практические навыки. Управленческие компетенции приобретаются по ходу службы. Где-то книжки умные почитаешь, где-то с людьми умными пообщаешься, где-то шишки набьёшь, это неизбежно и нормально.

— Есть люди, которые дали вам больше всего в плане профессиональных навыков и компетенций?

— Это мои руководители. Я всегда выбирал таких, у кого было чему поучиться, и старался быть прилежным учеником.

— Вас называют человеком то Трутнева, то Чиркунова, то Собянина. Сами чьим себя ощущаете?

— Я ощущаю себя человеком президента России, который предложил мне позицию главы Пермского края и доверил эту работу. 10 сентября рассчитываю на поддержку земляков, надеюсь стать и их человеком.

— Представляя вас региональным элитам, полпред президента в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич попросил их консолидироваться и оказать вам поддержку на предстоящих выборах. Есть понимание, какова степень существующих противоречий между разными группами интересов и как устранить конфликт?

— В теории игр есть понятие «игра с нулевой суммой», это когда выиг­рыш одного означает проигрыш другого. Когда у кого-то возникает ощущение, что ведётся игра с нулевой суммой, тогда и случаются конфликты элит. При реализации стратегии, когда каждый может выиграть, когда от взаимодействия игроков общая сумма, тот самый пресловутый общественный пирог может увеличиться, конфликты минимизируются. Сказать, что конфликты при этом сходят на нет, не могу, потому что у кого-нибудь нет-нет да и возникает желание поживиться за счёт товарища. Я считаю, что главное — это формулировать задачи, которые объединяют, а не разъединяют. И при решении этих задач находить место каждому. Это то, чем я сейчас занимаюсь. Депутаты Законодательного собрания, Государственной и городской дум знают проблемы территорий, от которых они избирались, поэтому мы вместе с ними ищем решения. Сейчас есть ощущение, что игра ведётся вдолгую, поэтому стратегии и поведение игроков меняются, все встраиваются в общую систему и начинают работать на общественное благо.

— Как элиты встретили вас?

— Внешне благожелательно. Со многими людьми имеем опыт взаимоотношений. Некоторые коллеги, с которыми давно знакомы, вели себя откровенно: показали «пять», мол, вы у нас пятый губернатор — и вас переживём. Наверное, это самая честная реакция. Вот и отлично! Пальцы-то на руке закончились, так что нам предстоит работа вдолгую.

— Есть амбиции, которые вы хотели бы реализовать на этой должности? Мечта?

— Красиво упакованной «вау-мечты» пока нет. Чем глубже погружаюсь в проблемы края и понимаю, что они имеют сложный системный характер, тем больше хочется их решать и добиваться конкретного результата. Будучи федеральным чиновником, отстранённо воспринимал рассказы губернаторов, которые по 10 лет находятся в должности. Казалось, понаехали тут в Москву и хвастаются. Теперь знаю, что за каждым примером, которые они с гордостью приводили, стоит огромный труд. Люди вживаются в территорию настолько, что чувствуют её на кончиках пальцев. Хочется через какое-то время так же приезжать в Москву и с той же гордостью рассказывать о расселении аварийного жилья, о постройке новой сцены Театра оперы и балета, о реализации проекта наземного метро и так далее. С другой стороны, хочется, чтобы люди, которые приедут в Пермский край после длительного отсутствия, признавали, что он преобразился. При этом в первую очередь позитивные изменения должны почувствовать, конечно, сами жители.

— Продолжая разговор в терминологии теории игр, вы как игрок какими располагаете ресурсами для реализации намеченной стратегии?

— Игрок — это человек, который азартен и имеет желание всё поставить на карту. Это не про меня. С моей точки зрения, в общественно-политических, социально-экономических процессах такие стратегии неуместны. Жизнь территорий, городов, сообществ должна развиваться не рывками, а последовательно. Убеждён, что важно всегда бережно относиться К тому наследию, которое у нас есть, каким бы оно нам ни казалось. Не исключено, что через полгода-год мы совершенно иначе будем оценивать ситуацию. В моей жизни такое уже случалось. Бывало, хочешь взяться за дело и резко всё изменить. К счастью, рядом оказывались люди, которые останавливали этот порыв и говорили: «Подожди, просто понаблюдай за развитием ситуации, через полгода будешь что-то менять». Спустя время пришло понимание, что это не просто правильная, а вообще единственно возможная стратегия. Не нужно спешить. Но и медлить в некоторых случаях нельзя.

— Как сейчас оцениваете доставшееся наследство?

— Очень пёстрая картина. Взаимодействие с промышленным сектором выстроено весьма эффективно. Депутаты, представляющие в Законодательном собрании промышленность, ориентированы на развитие. Очень сильный состав. Есть, правда, крен в сторону предоставления налоговых льгот, и с этим будем разбираться, потому что оборотной стороной являются выпадающие бюджетные доходы. Вопросы, связанные с градопланированием и градостроительством, с социальной сферой, с насыщением края крупными социальными, культурными, развлекательными и торговыми объектами, решены на недостаточном уровне. Вопросы, связанные с инфраструктурой, решались по-разному. Например, удачно найден инвестор проекта строительства нового комплекса аэропорта, и реализация идёт успешно. В то же время концепцию передачи в концессию моста через Чусовую приходится пересматривать. В текущем варианте есть позиции, абсолютно неприемлемые с точки зрения жителей. Вопросы дорожного развития и инвестиций в региональную экономику недостаточно проработаны. Главное, что на меня давит, — это пласт обещанных, но нерешённых задач. Неудовлетворённые ожидания рождают недоверие к власти, негативное отношение «ага, очередной пришёл». Будем работать и выполнять обещания власти вне зависимости от фамилии губернатора, который их дал. Такая у меня стратегия.

— Как эволюционировали ваши взгляды на идеально устроенную модель управления регионом?

— Эволюция идёт по пути от тезиса «управление — это наука» к тезису «управление — это искусство». Сейчас я ближе к позиции «управление — это искусство». При этом самым главным из искусств считаю подбор кадров.

— Судя по первым кадровым назначениям, вы как руководитель предпочитаете работать с женщинами. Мне так кажется или это действительно так?

— Никогда об этом не задумывался. Мне комфортно работать с самостоятельными людьми, которые имеют собственное мнение и умеют быть частью команды, разделяют одинаковые ценности. Понимают, что должны отстаивать своё мнение ровно до тех пор, пока не принято решение, а дальше уже вместе с командой добиваться общего результата. Или уйти из команды. Никаких других критериев при отборе сотрудников я не признаю.

— Для того чтобы иметь общую систему ценностей, необходимо обладать каким-то общим бэкграундом. Формируете команду из знакомых и проверенных людей?

— Пермь ведь маленький город. Хотя если оценивать с точки зрения пространства элит, то Москва ненамного больше. Все всех знают, и есть люди, мнению которых ты доверяешь. И, конечно, в моей команде есть и будут люди, знающие специфику края и чувствующие ответственность за его благополучие.

— До сих пор вы занимались административной работой и не участвовали в политике, если не считать тех шести месяцев в 2009 году, когда возглавляли администрацию губернатора Пермского края. Испытываете недостаток политического опыта, как собираетесь компенсировать его?

— Раньше мне говорили, что я слишком молод и о недостатке возраста, потом перестали. Теперь вот вы говорите о недостатке политического опыта. Как говорил Райкин, пусть у всех всегда всё будет, но чего-нибудь не хватает. Это способ двигаться вперёд и получать новые компетенции. Ведь какие бы люди в команде ни были и за что бы они ни отвечали, политическая ответственность за принимаемые в регионе решения лежит на губернаторе.

— Как у вас складываются отношения с другими искусствами, помимо искусства управления? Когда-нибудь увлекались живописью, музыкой?

— Нет. На музыкальных инструментах не играю. Живопись люблю, когда есть возможность, иду в музей с семьёй. Люблю маринистов, конечно, Айвазовского.

— Такое ощущение, что вы постоянно работаете, даже спать некогда. А как отдыхаете?

— Сейчас идёт перезагрузка всей системы, и требуется большое количество ресурсов, в том числе времени. Для того чтобы добраться до территорий края, нужно в 7:00 из Перми выехать, в 23:00 вернуться обратно. При этом необходимо летать в Москву, потому что на ней завязано много вопросов: федеральные министерства, Белый дом, инвесторы. На собственно работу в кабинете и проведение совещаний остаётся три дня в неделю, в которые содержательно нужно вместить пять дней, примерно 50 часов. Сейчас сотрудники работают и в выходные. Конечно, это ненормальный режим работы.

— Считается, что если постоянно загружать мозг работой и не переключаться на другие вещи, это сказывается на эффективности.

— Раньше я старался освобождать выходные, чтобы побыть с семьёй, заняться спортом, погулять, посмотреть сериалы. Сейчас пока не получается. Я говорю, что это временно, потому что неправильно. Моя жена подтверждает: «Ну да, так уже длится 10 лет…»

— В одном из первых материалов, которые вышли после вашего назначения врио губернатора, вас сравнили с героем Джуда Лоу в сериале «Молодой Папа». Смотрели его?

— Я видел синопсис и понял, что речь там идёт о том, что молодой человек случайно становится Папой Римским. У нас с ним нет ничего общего. Я здесь не случайно.

— Вас характеризуют как жёсткого руководителя. Согласны с такой оценкой?

— Да. Я задаю высокую планку членам своей команды и настаиваю на том, чтобы они её перепрыгивали.

— Если не справляются, расстаётесь?

— Люди просто не осознают своих возможностей. Но если они хотят развиваться и добиваться результата, у них всё получается. Нет идеальных людей. Команда для того и формируется, чтобы наиболее удачным способом сочетать индивидуальные качества членов. Важно, чтобы каждый понимал свои плюсы, минусы, ограничения и разделял общую цель. И если уж говорить о ментальности, то я ближе к тренеру, чем к игроку. Эффективные губернаторы, которых я знаю, занимают тренерскую позицию, они растят молодёжь и подбирают правильную конфигурацию команды. Допускаю, что руководитель может выдать мастер-класс в каких-то компетенциях, но это скорее исключение. Например, договориться о чём-то на федеральном уровне, потому что лично знаешь нужных для решения задачи людей, обратиться к ним исходя из личного доверия.

— Среди регионов РФ Пермский край является аутсайдером по привлечению федеральных ресурсов. Вы намерены изменить этот статус, имеете лоббистские возможности?

— Я бы сказал, что Пермский край — это не аутсайдер, а середнячок. Тем временем тема «попросить» ушла из повестки взаимоотношений центра и регионов. Чтобы заинтересовать федеральную власть, нужно предложить ей проекты, которые создают новые возможности, новое качество среды, новые рабочие места. Это сложная задача, но именно её необходимо ставить и решать. Проект строительства моста через Чусовую соответствует заданным требованиям. На последних переговорах с участием министра транспорта и связи РФ центр подтвердил финансирование.

— Есть стратегия выживания, а есть стратегия развития. Пермский край сейчас какую реализует?

— В разных сферах по-разному. В промышленности создана база развития. В сфере здравоохранения ситуация очень сложная, там как раз буквально ведётся борьба за выживание, жизнь. В сфере городских общественных пространств очень средняя база. Я предпочёл бы сейчас воздержаться от оценочных суждений, чтобы не выглядеть как человек, который приехал и сразу начал ругать. Хочется перейти к делам. Нужно решать вопрос со строительством новой сцены Театра оперы и балета, с переездом художественной галереи из кафедрального собора, с зоосадом и т. д. Решение этих задач позволит создать приличное общественное пространство. Но это гигантская работа вместе с руководством города. Поручил Дмитрию Ивановичу Самойлову взять проект городской электрички и переформатировать его в проект наземного метро с гибридным передвижным составом и большой пропускной способностью. Создать транспортные узлы с эскалаторами, чтобы соединить нижнюю эспланаду и верхнюю. Вовлечь в оборот зоны порта Пермь и «Мотовилихинских заводов». Построить там паркинги, интегрировать это с общественным пассажирским транспортом. На Перми II организовать нормальный транспортный узел не в режиме «здесь маленький вокзал, а здесь гигантский торговый центр», а в режиме многофункционального центра. Продлить улицу Строителей как основную магистраль, которая выйдет на Стахановскую, как это предполагалось мастер-планом. То есть проработать комплексный проект, назвать его условно «300-лети­е Перми», чтобы можно было привлечь под реализацию средства федерального бюджета и холдингов, которые владеют пермскими предприятиями. При этом необходимо развивать не только Пермь, но в целом территорию края, в том числе сделать нормальный транспортный коридор на север, решать вопросы Березниковско-Соликамской агломерации, реализовывать планы по Чайковскому и т. д.

— Мне нравятся те планы, которые вы рисуете, но есть один вопрос.

— Откуда деньги?

— Да. Причём сроки вы называете очень сжатые — к 300-летию Перми. А оно не за горами, как и счастье.

— Не торопите жизнь, она и так очень быстро идёт. Я против того, чтобы говорить, что 2023 год не за горами. Хотя есть ощущение, что вместе будем отвечать за 300-летие Перми и встретим его вместе. Это отличный повод и бренд, чтобы уже сделать что-то! Теперь про деньги. Я специалист по налоговой политике и намерен создать такую налоговую систему, при которой бы все платили. Сейчас проблема заключается в том, что один платит, а другой нет. Я знаю, как собрать деньги с мигрантов, с недвижимости, с легализации, как стимулировать малых предпринимателей платить налоги. При этом налоговая тема не единственная. В Пермском крае есть неравнодушные люди, которые многого в своей жизни добились и хотят оставить след в истории края. Мы должны дать им такую возможность.

— Структура экономики в Пермском крае иная, нежели в Москве. Здесь нет такого сектора рыночных услуг, такого количества предпринимателей, как там. Насколько здесь применимы те механизмы, которые вы использовали там?

— Давайте создадим новые торгово-развлекательные центры, аквапарк, зоосад, дадим предпринимателям нормальные возможности для работы. Проезжая через микрорайон Нагорный, обратил внимание на то, что там всё заставлено ларьками, по тротуарам не пройти. Это ведь вопрос к власти, надо их задавать, менять правила.

— Как вас встречают в территориях?

— Наверное, я говорю не всегда понятные главам муниципалитетов вещи. Будем работать, менять вектор, учитывать тот шлейф вопросов, которые есть. Спросил Александра Павловича Кузнецова, зачем в Пермском районе строят такое количество жилья, если территория не обеспечена социальной инфраструктурой. Отвечает: была поставлена такая задача. Пояснил, что теперь надо остановиться и обеспечить жителей детскими садами, школами, поликлиниками, а затем двигаться дальше, если возникнет потребность и будут деньги. Считаю, что надо быть честными со всеми и не создавать своими решениями проблемы на завтра.