Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

---

Апокалипсис сегодня

Театр-Театр начал сезон с премьеры

8 сентября 2020 г.

Поделиться

Твитнуть

В Театре-Театре премьера была заготовлена ещё в прошлом сезоне; ковид накрыл, пришлось перенести. А получилось — как раз ко времени! Глобальная реальность с пандемиями и политическими потрясениями стала отличным фоном для антиутопии, выдержанной в пепельно-апокалиптических тонах. Как будто так и задумали.

Зрителю, отправившемуся на оперу для драматических артистов «Антигона» (16+), стоит понимать, что ему придётся иметь дело с пос­тановкой, парадоксально смыкающей ультраархаичные формы античной трагедии с ультрасовременным миром contemporary music и contemporary dance. И то, и другое рассчитано, в общем, на продвинутую публику, а уж вместе создаёт и вовсе сложную конфигурацию. К счастью, над спектаклем работала суперская команда людей, обладающих не только профессионализмом, но и тонким вкусом, так что многое из увиденного на сцене ложится на нежную душу эстета сладчайшим мёдом, вплоть до мелочей: например, костюм Альберта Макарова так классно выглядит — и вообще, и в посадке на фигуру — как будто был заказан на Сэвил-роу. Художник-постановщик и художник по костюмам — Даниил Ахмедов, ну что тут скажешь…

Но отложим мелочи.

«Антигона» — абсолютно авторский проект Театра-Театра и режиссёра из Красноярска Романа Феодори. Опера для драматических артистов написана поэтом Женей Беркович и композитором Ольгой Шайдуллиной специально для этой постановки. Чтобы пермяки понимали, о чём идёт речь, скажем так: это «Носферату»-lite. Она не настолько экстремальная, как скандальный спектакль Пермского театра оперы и балета, но музыка здесь весьма непроста, и можно только диву даваться, как драматическая труппа освоила материал, который и для профессиональных вокалистов был бы сложен.

Текст Жени Беркович достоин собственного существования в виде литературного произведения. Сочетание гекзаметра с частушечными ритмами и колыбельными так и просится на литературоведческие разборки. Пластику ставила Татьяна Баганова («Провинциальные танцы», Екатеринбург). Здесь, конечно, трудно говорить о настоящем танце, но кое-где виден знакомый почерк, хотя бы в пластическом соло Антигоны.

Вместе Феодори, Ахмедов и Баганова, а также художник по свету Тарас Михалевский работают не впервые, но тем, кто знаком с их прекрасной «Русалочкой», идущей в Екатеринбургском ТЮЗе, нужно о прежнем опыте забыть: «Антигона» совсем другая.

Как и положено античной трагедии, это история с глобальной неразрешимой проблемой внутри и со столкновением мощных индивидуальностей в качестве двигателя сюжета. Правитель Фив Креонт стремится прекратить в стране гражданскую войну, навести порядок и создать «нормальную жизнь». Путь к этой цели — чёткое следование закону. В назидание всем воинствующим личностям он приказал одного из погибших зачинщиков беспорядков — своего племянника Этеокла — с почестями похоронить, а тело его брата-близнеца Полиника оставить гнить за городскими воротами; и ежели кто пожелает предать Полиника погребению, будет казнён. Беда в том, что сестра Полиника и Этеокла Антигона во что бы то ни стало стремится совершить обряд погребения, и Креонт, если он хочет показать гражданам пример законопослушания, должен казнить свою племянницу, которая к тому же невеста его сына Гемона.

В этой конструкции главная нагрузка падает, разумеется, на исполнителей ролей Креонта и Антигоны. То, что первым будет Альберт Макаров, было понятно без обсуждений: к нему будто приросла роль тирана. Впрочем, артист вовсе не тиражирует образ бесноватого рок-самодура из «Калигулы» и Jesus Christ Superstar: здесь и музыкальная ткань другая, и психология героя. Креонт — современный автократ, популист, выдержанный и помнящий о пиаре. Он должен не уходить во все тяжкие, а создавать привлекательный образ. К тому же ему и по-человечески вовсе не хочется казнить бешеную девчонку Антигону, он пытается договориться, предлагает скрыть её вину. Нет! Она не согласна. Она молодая, глупая ещё…

И при всём том Макаров так играет, что на нём будто крупными буквами написано: «Тиран». Вот он не играет тирана… а всё равно играет.

Всем, разумеется, интересен первый большой выход на сцену Эвы Мильграм, исполнительницы роли Антигоны. Что ж, работа, достойная уважения! Она не только совершенно профессиональна во всём, что касается пластики и вокала, но ещё и не красуется, не боится быть на сцене некрасивой, жалкой, бешеной — в общем, совсем без жеманства играет, это для молодой актрисы уже очень много.

Как любой «вечный» сюжет, историю Антигоны и Креонта можно актуализировать до бесконечности. Конкретное прочтение — в глазах смотрящего: каждый зритель увидит в «Антигоне» то, что важно для него лично. Беркович и Феодори не делают никаких «толстых» намёков на политические или какие-то иные события, если намёки в тексте и постановке есть, то очень ненавязчивые. Поэтому кто-то видит здесь историю о бунтующем подростке, а кто-то — притчу о цене пресловутой «стабильности».

Зрителя погружают в реальность послевоенных Фив буквально с порога. Первым делом входящие получают чёрные маски, стилизованные под респираторы. Это не только санитарный аксессуар, но и часть образа истинного фиванца: в городе постоянный смог, дышать нужно через респираторы. Тем, кто дорвался до театра и по этому случаю надел давно не выгулянные красные «шпильки» и тщательно уложил локоны, пришлось смириться с пребыванием в полутьме: в Фивах постоянные перебои с электричеством, о чём нам сообщает роботизированный женский голос. Вместе с премьерным буклетом зрители получают фиванскую газету «Хроники города» с программными заявлениями Креонта, криминальной хроникой, рекламой и всем, что положено.

Во всех фойе оборудованы фотозоны, выдержанные в красно-чёрно-сером цвете, развешены постеры со специальной фотосессии, в верхнем большом фойе идёт видеотрансляция. Фотосессия проходила в руинированных дворцах культуры посёлков-призраков Шумихинский и Верхняя Губаха. Сходство руин сталинского ампира с античными храмами действительно поразительное: все эти портики, колоннады, гипсовые барельефы на фасадах… Иронично, что Театру-Театру удалось запечатлеть буквально последний день существования Шумихинского ДК: на следующий день его снесли.

Подобный стиль работы офф-стейдж поразил даже Романа Феодори: на пресс-конференции по случаю премьеры он признавался, что не подозревал, «что так можно».

Неизбежные санитарные ограничения и «шахматная» рассадка тоже пошли на пользу атмосфере спектакля. Всё в тему. Обезлюдели Фивы после войны.