«Увеличение числа охранников — это не рецепт, а приговор обществу»

После осенней трагедии в школе Ижевска в российских регионах вновь стала актуальной тема безопасности в образовательных учреждениях. Чиновники в срочном порядке начали раздавать директорам школ поручения усилить меры безопасности, а родители школьников вновь задумались, насколько защищены их дети в стенах учебных заведений и что со всем этим делать.

«Новый компаньон» поговорил о том, как работает в Пермском крае система охраны предприятий, в том числе учебных заведений, и какие существуют проблемы в этой сфере, с председателем Совета руководителей Федерального центра охраны Консорциума ФКЦ РОС, генеральным директором управляющей компании группы охранных предприятий «Цербер» Андреем Козеевым.

— Каким образом работают охранные предприятия сегодня? Как сообщается об угрозе и кто это делает? Каков алгоритм действий?

— На сегодня всё довольно странно. Договор с охранной организацией в Перми подписывается о том, чтобы на объекте (в школе, вузе) был выставлен пост физической охраны. Охранник, который есть на посту, уходя с работы, обязан поставить школу на какой-то пульт, и какая-то группа реагирования должна приехать в случае тревоги. Как правило, это вне чётких разъяснений, какая эта группа, с какого предприятия, хотя это нарушает действующее законодательство.

Тревожная кнопка сегодня во всех школах, согласно требованиям Росгвардии, выведена на неё, и при нажатии этой кнопки в первую очередь должна приехать именно эта служба.

— Где находится эта кнопка?

— Непосредственно у охранника. Но сильные предприятия страхуют ещё своими кнопками тревоги. Дело в том, что, согласно антитеррористическому постановлению российского правительства, в Росгвардии должны получать сигнал тревоги только в случае террористических угроз. Ни о каких хулиганских действиях или кражах там не написано, только про террор: взрывы, захваты заложников. Нажали тревож­ную кнопку — Росгвардия начинает работать. По рассказам одного из директоров пермских школ: «Забежала на территорию школы собака и кидалась на детей. Они перепугались, нажали тревожную кнопку». В Росгвардии спрашивают, что случилось. В школе объяснили, что собака забежала и кидается на детей. Им ответили: «Читайте договор, у вас там про собаку что-то есть? Мы на вас штраф выпишем». По-своему

они правы, потому что они работают на основании постановления правительства о терроризме. Это их работа, а охрана — наша. Но этого разделения в Перми не произошло. У наших чиновников нет понимания, что всё, что касается охраны имущества и защиты от хулиганства, — это работа охранных предприятий. Поэтому тревожная кнопка вроде есть, но сработает ли она по таким запросам, менее важным, — вопрос.

— В течение какого времени должна при­ехать группа реагирования?

— Как правило, это оговаривается в договоре. Охранные предприятия, например, пишут конкретное время. Но давно уже приживается мода о прибытии на место происшествия в минимально короткие сроки. Поэтому появились национальные стандарты. По пультовой охране — с прошлого года, по охране средних образовательных учреждений — в 2019 году, а первый стандарт появился ещё в 2017 году. Сейчас всего пять национальных стандартов в отрасли охраны. Если говорить про образовательные учреждения, то там должны быть обучены охранник, его руководитель и группа реагирования. А в национальном стандарте расписано, какие группы, какое оружие, сколько времени на реагирование. Для миллионного города 15 минут — это максимум.

— Как должна охраняться школа?

— Во-первых, это периметр школы, забор. Там должна стоять хорошая и красивая будка — такая, чтобы дети и взрослые, которые через неё проходят, не стояли на улице очередями, а заходили в тёплое помещение. Можно разводить начало занятий, но надо искать решения. Будка должна защищать в том числе охранника, у него должно быть время на принятие решений. Он не должен «ложиться» первым в качестве пушечного мяса. Если охранник не защищён, то охраны нет никакой. Поэтому нужно в этом помещении обязательно установить бронестекло. И желательно, чтобы было два сотрудника, один непосредственно на пропускном пункте, а другой — на операторском посту удалённо, он работает с системами безопасности, в том числе с видеокамерами.

То есть если охранник работает в зоне досмотра, то кто-то должен удалённо смотреть и сообщать о ЧП. Таким образом, будет охраняться весь периметр школы. Вот тогда в ней становится более безопасно.

Во-вторых, входная зона. При невозможности организовать охрану на периметр и размещении охраны внутри здания входная дверь должна быть на электромеханическом или электромагнитном замке — её преступник не сможет открыть физически, если она заблокируется с кнопки. После входной двери — проходная и роторные вертушки до потолка, полноростовые. Заходит преступник, охранник нажимает тревожную кнопку и держит преступника заблокированным перед собой, если он каким-то образом прошёл будку на входе на территорию школы. Проблема в том, что многие наши школы проектировались давно и не во всех есть возможность сделать это технически внутри, но надо искать возможности.

Каждый класс в итоге должен быть крепостью. У нас есть тревожные кнопки вызова пожарных, которые деблокируют двери. Нужно сделать такую же кнопку на блокировку дверей классов. Каждый учитель должен иметь возможность загнать детей в класс и захлопнуть дверь. Но здесь начинается конфликт законодательства с МЧС — решётки на окнах и так далее. Поэтому решётки можно сделать распашными — с рукавами для быстрой эвакуации детей. Это тоже решаемый вопрос.

— Какова цена охранных услуг сегодня?

— На сегодняшний день есть приказ Росгвардии №45, после которого начинается нарушение законодательства. Сумма оплаты охранника не может быть ниже МРОТ. А чтобы заплатить МРОТ и не нарушать закон РФ, то за восьмичасовой рабочий день мы должны получать 380 руб. в час и иметь 5% прибыли. А нам надо ещё тренировать сотрудников: стрелять, тиры снимать, спортзал содержать, нанимать тренеров и инструкторов.

В Перми сейчас платят от 120 до 150 руб. в час. Но охраннику на руки надо платить не менее 150 руб. в час, чтобы там работали хотя бы нормальные и адекватные люди, а если говорить о подготовке, то надо умножать всё это на три. То есть нам надо 350 руб. в час на круглосуточном посту, чтобы охранник получал чуть больше МРОТ. На заводах сейчас зарплата 60—70 тыс. руб. Таким образом, первая проблема — инженерно-технические решения, а вторая — это цена охраны.

Наши власти, как и власти других регионов, говорят, что есть бюджетные правила, Бюджетный кодекс РФ и что они не могут прыгнуть выше головы. Ссылаясь на это, они финансируют охранные предприятия, нарушая тем самым приказ Росгвардии №45, который стал законом больше года назад. То есть это закон РФ, и он не выполняется в Пермском крае.

— Как работает система видеонаблюдения в школах и насколько она эффективна?

— У видеонаблюдения есть масса возможностей, и чтение лиц — одна из старых и основных. Когда-то это было 30—40% достоверных прочтений, потом подошли к 50%. Система определяет человека по многим точкам, в том числе по скулам, ушам и так далее. Но система распознавания будет эффективна при каких-то определённых условиях. К тому же в этом программном продукте неизбежны ошибки.

Вопрос в том, какие задачи мы ставим, используя видеонаблюдение, от чего страхуемся и чего хотим добиться. Если мы хотим допустить учеников свободно в школу, а всех остальных отсечь, то это один вопрос. Если эта система заточена против родителей, чтобы не пустить их в школу, то она отлично работает. Приходится приносить паспорт, регистрироваться.

Например, у меня маленькая дочь учится в школе «Мастерград». Она проходит видеокамеры, а мы с женой идём к другому входу. Всё нормально работает, камеры распознают моего ребёнка и остальных учеников. Они достаточно свободно проходят внутрь.

Но если говорить о Беслане, Пермском университете, наших школах, об ижевской трагедии, чего мы добьёмся, вложив в это колоссальные деньги? Какое задание мы ставим для безопасности школ? Мы хотим, чтобы родители не заходили и не мешали учебному процессу? Мы это решили. Чтобы воры не заходили? Они не смогут зайти. Но сейчас самая большая угроза — это расстрел детей, и, наверное, эта система не сработает.

— Почему так происходит?

— С 2004 года я говорю, что систему безопасности должны внедрять и быть генподрядчиками те, кто отвечает за конечный результат. Кто в школах за это отвечает? Сейчас есть как минимум пять ответственных за безопасность: пожарную сигнализацию обслуживает одна организация, охранную — вторая, видеонаблюдение — третья, систему управления и контроля доступа — четвёртая, физохрану — пятая. Сейчас появилась ещё тревожная кнопка — это уже шестой подрядчик. Федеральный закон №44 требует проводить конкурсы по разным видам безопасности отдельно. Что получается? Видеокамера стоит, архив пишется. Какие могут быть претензии к тем, кто обеспечивает их техподдержку? Всё работает. А комплексная безопасность имеет ли место в этом сценарии? Поэтому я считаю, что должен быть один генподрядчик, который отвечает за всю безопасность, за конечный результат. Ему нужно дать соответствующие деньги, чтобы он уже объединил всех пятерых и давал всем конкретные требования.

Взять ту же систему видеонаблюдения. Первое и самое очевидное — режим тревоги. В камере можно заложить контрольное пространство и время, когда появление человека в определённое время отображается в охранное предприятие и полицию, которые должны сначала посмотреть и оценить угрозу, а потом начать работать превентивно — до того, как преступник проник внутрь и начал ломать замок и сворачивать камеры. Уже там надо работать. Существующая видеосистема работает «нормально», всё пишется.

Второе — это режим видеообхода. Постоянно наблюдать и эффективно выполнять работу оператор способен, когда на его экране будет камер восемь, максимум 16. Все они должны быть выведены на один экран. То есть сидит один оператор круглосуточно, четыре человека по очереди, и наблюдает. Объекты выведены на экран, оператор осматривает объекты поочерёдно, с небольшим 5—10-секундным отдыхом после каждого объекта. По нашим подсчётам, один операторский пост в режиме обхода может работать и обслуживать до 200 объектов.

Берём, например, 200 школ, сажаем один операторский пост. У нас 400 школ, два операторских поста, и в режиме обхода они могут это отсматривать. В режиме тревожного мониторинга один операторский пост может потянуть 2000 объектов. Вот здесь нужно искать и экономию, и эффективность, и защиту объектов, начиная с периметра объекта. И два этих режима следует использовать одновременно.

— После ижевской трагедии начальник департамента образования Перми Анна Деменева обратилась к директорам школ и попросила усилить меры безопасности в школах. Чиновники не понимают, что безопасность должна быть не снаружи, а внутри? Не лучше ли было выстроить системы профилактики и психологической помощи тем ученикам, кто сегодня подвергается травле со стороны одноклассников или учителей, а завтра будет обдумывать план мести?

— Охрана — это последний рубеж. Увеличение количества охранников — это не рецепт, а приговор обществу. Будет ли лучше? Не уверен. Более 30 лет назад мы двинулись по капиталистическому пути развития, причём по чиновничье-олигархическому. Плохо то, что мы пошли по этому пути развития. И пока мы идём по нему, мы неизбежно будем сталкиваться с такими явлениями.

Для того чтобы люди шли работать в охрану, надо платить им так, чтобы они могли обеспечивать себя и свои семьи, купить квартиру. Не забывайте, что охранники — жители и граждане РФ. И если это молодые люди, им нужно рожать и воспитывать детей, что невозможно без «своего угла».

Нашим чиновникам, да и охранным предприятиям надо хорошенько подумать. И если после предыдущих трагедий ответственных пошлёпали по попке и погрозили пальцем, то в последнее время начались посадки. Может быть, закончились эти игры, когда одни делают вид, что охраняют, а другие делают вид, что платят.

Думаю, что в Ижевске всё будет намного ответственнее. Директор охранного предприятия там уже задержан, ему грозит до 10 лет лишения свободы за оказание услуг ненадлежащего качества, повлёкшее гибель людей. За этим последуют дальнейшие меры.

— Как оценивают ситуацию сами чиновники?

— Я встречался с руководителями пермского образования и с одним из замов главы администрации Перми, говорил им про национальные стандарты безопасности. Ответ этих чиновников, да и руководителей всех других уровней, с кем я встречался, как под копирку: «У нас сверху не требуют, значит, нам не надо». У меня сразу вопрос: случился Ижевск, сейчас люди поднимут все законы. Цена меньше 120 руб. в час. На эти деньги разве можно трудоустроить человека? После всех трагедий у нас ничего не изменилось. Рапорты идут, что всё замечательно, но мы, видимо, живём в каких-то разных странах, — до следующего происшествия.

У меня десятилетняя дочка учится в «Мастерграде», и, дай бог, она успеет доучиться и всё закончится, потому что риски в учебных заведениях остаются. Как только опять что-нибудь случится, не дай бог конечно, люди залезут в законы и спросят чиновников: Приказ №45 Росгвардии, который действует уже больше года, есть? Почему у вас он не исполняется? Наверное, они ждут следующих посадок. Ладно, пересажают тех, кто не дружит с головой и не хочет отвечать за безопасность детей в школах. Но детей-то в Ижевске уже не вернуть.

— Какая главная проблема стоит сегодня перед охранными предприятиями?

— В сентябре этого года консорциум охранных предприятий провёл в Москве встречу с сетевиками, приглашали туда представителей банков, ретейла, промышленников. На встречу приехали представители более 70 организаций. Симптоматично, что около 80% вопросов из зала касались цены. Я долго потом приходил в себя от тех вопросов, которые нам задавали. Мы приехали показать и объяснить, что такое охрана, объяснили, что ниже определённой цены идёт снижение качества, а подавляющее большинство вопросов касалось низких цен.

За 15 лет у целого поколения безопасников из-за ФЗ-44 понятие безопасности деградировало в ноль: главное — дай дешевле цену. По­этому я считаю, что в том, что творится сегодня в сфере безопасности, виновато госрегулирование. Люди, принявшие этот закон, навредили стране.