Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

---

По направлению к чуду

Театральный сезон в Перми стартовал активно и энергично

8 ноября 2022 г.

Поделиться

Твитнуть

По доброй традиции пермские театры начали сезон 2022/23 с премьер и других специальных событий, и было их так много, что приходится совмещать новости в большом обзоре, хотя многие из событий достойны отдельных рецензий.

Театр юного зрителя

ТЮЗ в начале сезона с разбега предъявил сразу две премьеры, и обе — в постановке нового художественного руководителя Константина Яковлева. Видимо, молодой худрук давно копил идеи, которые наконец-то может воплотить.

Спектаклем открытия сезона стала «Эдит Пиаф. Больше, чем любовь» (12+, от 14 лет) по пьесе Ксении Драгунской «Мой легионер», при­уроченная к юбилею актрисы Татьяны Гладневой и ставшая её бенефисом. Постановка позиционируется также как оммаж Константина Яковлева своему учителю — Роману Виктюку, в театре которого пьеса впервые была поставлена.

К сожалению, спектакль следует принципам Виктюка лишь формально: у мэтра история любви певицы и легионера была пропитана чувственностью, а в пермском исполнении вся эта пряная субстанция улетучилась. Спектакль о любви, о страсти — а никакой «химии», никакого чувственного напряжения между героями Татьяны Гладневой и Артёма Гукенгеймера не возникает. Выбор актрисы на главную роль (или, наоборот, спектакля для бенефиса актрисы) вызывает большие сомнения: когда легионер называет героиню своим воробышком и всячески подчёркивает, какая она маленькая, зритель не может не испытать «когнитивного диссонанса»: Татьяна Гладнева совсем не маленькая и уж точно не воробышек — это сухопарая дама в возрасте. Этот диссонанс постановщик тоже почувствовал, не случайно он придумал специальный сюжетный ход: героиня — не Пиаф, а актриса, поющая её песни. Песни — сильная сторона Татьяны Гладневой, она сама исполняет многочисленные музыкальные номера, и делает это отлично.

Константин Яковлев с командой постарался создать стильный «парижский» спектакль (видеоарт — Павел Столбовский, костюмы — Геннадий Осташов), но для полноты эффекта нужны другие исполнители, ведь не только Татьяна Гладнева, но и Артём Гукенгеймер не соответствует заявленному типажу: этот симпатичный, но субтильный юноша должен долго-долго качать железо, чтобы стать похожим на легионера, который готов согреть в руках своего воробышка.

Другое дело — «Ромео и Джульетта» (12+, от 14 лет), предъявленные зрителю чуть позже. Здесь и с чувствами всё в порядке, и кастинг безупречный. Каждая роль — достойное со­единение актёрской фактуры и режиссёрского рисунка. «Великая трагедия о любви и смерти на фоне конфликта двух враждующих кланов, покрытого ржавчиной лет», как сказано в аннотации к спектаклю, решена Яковлевым в жанре, наиболее близком подросткам, — фэнтези. Недаром режиссёр подчёркивает функцию героинь, которых, как правило, в современных постановках шекспировской пьесы нет вообще, — Норн, прядущих и обрезающих нити жизни. В тюзовском спектакле это яркие героини, которых играют фактурные и очень умные актрисы — Анна Демакова, Виктория Ельцова и Надежда Кайсина. Почти таким же волшебным героем выглядит романтичный Меркуцио (Евгений Замахаев в своём театре не первый год отвечает за романтику и вполне в этом преуспел), который не зря появляется вместе с Норнами в прологе.

Понятно, что за исторической правдой Константин Яковлев не гонится, костюмы здесь отданы на откуп фантазии художника (Елена Турчанинова), а декорации сделаны в стиле «растинг» (тоже Елена Турчанинова), что не новость в постановках этой пьесы: помнится, в Лысьвенском театре драмы мы видели «Ромео и Джульетту» в этой стилистике ещё в 2004 году (режиссёр Ольга Ольшанская). Это тренд, который далеко не исчерпал себя, поскольку благодарно воспринимается юным зрителем; как принято выражаться в этой среде, «заходит».

В тюзовских «Ромео и Джульетте» что ни герой — то верный типаж. Прелестные юные Александр Королёв (Ромео) и Евгения Шишенина (Джульетта), сочная Кормилица (Виктория Ельцова успевает в нужное время перевоплощаться из Норны), отец Лоренцо (Артём Радостев), герцог (Павел Ознобишин)… Даже Грегорио (Роман Кондратьев) и Бальтазар (Павел Судаков) запоминаются! Четвёрка родителей (Татьяна Пешкова и Сергей Трясцын — Монтекки, Елена Бычкова и Александр Красиков — Капулетти) не остаётся в рамках сценической функции, каждый из актёров играет человека, а Елена Бычкова, актриса вообще очень зажигательная, выдаёт эмоциональный трагический перформанс в роли синьоры Капулетти, горюющей над телом Тибальта.

Кстати, о Тибальте. Молодые герои — уже упомянутый Меркуцио, Бенволио (Евгений Турушев), Парис (Яков Шестаков) и Тибальт (Артём Гукенгеймер) — это особая категория персонажей пьесы, от которых в спектакле многое зависит. В целом здесь всё удаётся, если не считать поединков — очень коротких, формальных, лишённых сценической эффектности. Эх, сюда бы поединок Меркуцио и Тибальта из соответствующего балета! Впрочем, и без танцев можно обойтись: в труппе ТЮЗа, помнится, имеется преподаватель сценических боёв… Странно, что на этот момент, который мог бы стать ударным в спектакле, обратили так мало внимания.

Репертуарная новинка ТЮЗа смотрится взахлёб, недаром все билеты на спектакль раскупаются школьниками моментально. Постановка делает своё дело, точнёхонько попадая в целевую аудиторию. Это живой, атмосферный спектакль, недаром «веронцы» на сцене то и дело переходят с русского языка на эффектный итальянский, добавляя действию колорита (перевод и языковой тренинг — Татьяна Пешкова).

Театр-Театр

Обещания надо выполнять! Первым спектак­лем Театра-Театра в новом сезоне стал завершённый «Раскольников» (18+). «Новый компаньон» уже подробно писал о первом варианте этого спектакля, теперь же режиссёр Марк Букин добавил к двум имеющимся действиям третье, и, честно говоря, идти было боязно: и два-то казались too much, как выдержать все эти «Грохоты и крики» (так назывался наш материал на сайте newsko.ru), ставшие на треть длиннее?

Опасения оказались неоправданными: Марк Букин доделал свой проект не только количественно, но и качественно. Он его вычистил, убрал всё чрезмерное, выверил эффекты, а главное — прояснил авторскую позицию. Грубо говоря: плохой Раскольников или хороший? Герой или злодей? На протяжении всего действия персонаж Марата Мударисова делает моральный выбор, мечется между ангелом — Соней Мармеладовой (Алёна Главатских) и мрачной демонической толпой; изменения его личности явлены визуально: он буквально переодевается на сцене, меняя внешний облик, а вместе с ним — стиль речи, манеру движения… В прошлом сезоне, когда состоялась премьера спектакля, он заканчивался буквально ничем — герой просто уходил в никуда. Сейчас Раскольников вполне чётко обозначает, куда движется: он всё-таки злодей. Нарциссичность, слегка присущая актёрской манере Марата Мударисова во всех ролях, здесь только на пользу.

То, что было в «Раскольникове» хорошего, в нём и осталось, например выдающиеся перформансы Анатолия Смолякова (Мармеладов) и Марии Полыгаловой (старуха Алёна Ивановна); а то, что было сыровато, нынче «допеклось», как, например, сцена убийства, которая перемещена с антресолей в центр зала (спектакль играется на «Заводе Шпагина», в помещении «Литера Д1») и дополнена появлением несчастной Лизаветы. Какофония исчезла, все элементы спектакля звучат и прочитываются — и монолог из перформанса Клауса Кински «Иисус Христос Спаситель», и песни Егора Летова.

Словом, летние каникулы не прошли для Театра-Театра зря… Впрочем, а были ли каникулы? Театр, похоже, вовсе не закрывался, подавая достойный пример творческого трудолюбия.

«Балет Евгения Панфилова»

Пока в Пермском театре оперы и балета один за другим выходят балеты, в которых, как говорят хореографы, «главный герой — сам танец», театр современной хореографии ставит связные сюжетные спектакли, в которых рассказывает большие волшебные сказки. Первой премьерой сезона стала «Гофмониана» — авторский проект популярного московского хореографа Александра Могилёва по мотивам жизни и творчества Эрнста Теодора Амадея Гофмана.

«Гофмониана» (12+) — это театр в его классическом и концентрированном выражении. Сложная сценография (Анастасия Капустина), яркие и тоже очень сложные костюмы (Алина Герман), персонажи с психологией и читаемым бэкграундом. Это волшебное действие на грани с иллюзионным аттракционом — здесь всё меняется, всё движется и во что-то превращается: шкафы — то в порталы в неведомые измерения, то в доски для написания гофмановских текстов; люди — в тёмное нечто, притаившееся в уголках комнаты и выползающее бесформенной массой. Танцовщики, исполняющие роли Чёрных ангелов, — Павел Гасимов, Руслан Ильгизитов, Евгений Лыков, Лада Старкова и Юлия Шалягина — проделывают такие чудеса, что, кажется, их дорисовывали в программе цифровых эффектов для кино. Реальная биография Гофмана смешивается с его снами и фантазиями, выливаясь в строчки его произведений.

Разумеется, в роли Гофмана — Павел Васькин, в роли его жены Михалины — Елизавета Чернова; признанные премьеры этой труппы ещё и типажно подходят для своих ролей. Прекрасно справляются с довольно большой танцевальной партией Цецилии, любимой дочки Гофмана, совсем маленькие отважные ученицы Пермского хореографического училища (я видела Анастасию Мельницыну, а вообще девочек в разных составах трое).

«Гофмониана» — это именно такой спектакль, какого преданные фанаты ждут от «Балета Евгения Панфилова», — яркий, пряный, захватывающий. Быть бы ему ещё помузыкальнее… Специально написанная музыка Александра Муравьёва — это в первую очередь ритмизующее начало для танца, а в мелодическом отношении она куда слабее, чем хотелось бы. Вот фрагменты из Моцарта очень кстати, за них спасибо.

«Мимикрия»

В преддверии 300-летия Перми вышел из тени синтез-театр «Мимикрия», специализирующийся в пермской тематике. Получив грант Президентского фонда, Наталия Шостина собрала и оформила многочисленные находки, сделанные за без малого 20 лет, в большой мультимедийный спектакль «Чудо чуди» (12+), показанный на сцене частной филармонии «Триумф» 30 сентября.

«Чудо чуди» — это синтез живой пластики, света, медитативной музыки Эдуарда Андриянова, видеоарта Элис Морозовой, графики этнохудожников Павла Микушева и Юрия Лисовского (проект «Кад изки» — «Жернова времени») и сшитых вручную невероятных костюмов.

Для преданных фанатов возвращение «Мимикрии» — большое событие, однако и менее «подогретая» публика воспринимает спектакль восторженно, о чём говорят отзывы зрителей с фестиваля «Сообщение» в Кудымкаре, где тоже было показано «Чудо чуди». Между тем «Мимикрия» — непрофессиональный театр, от него не стоит ждать актёрских и хореографических подвигов, здесь другие «фишки». Наталия Шостина сделала несколько действительно удачных авторских находок, которые помогают ей придавать «волшебный» эффект своим творениям: это особый способ совмещения живых актёров с видеоизображением, а также «оживление» предметов пермского звериного стиля, когда актёры в костюмах человеколосей выстраиваются в подобие какой-нибудь известной бляшки из Чердынского музея и вдруг начинают медленно, текуче менять позы, как будто старинная бронза действительно оживает. Видеоэффекты — скреп­ляющий цемент для синтеза искусств, которые берёт на вооружение «Мимикрия».

О чём этот спектакль? О небесном путешествии женского племени чудь от подземелий, куда, согласно мифу, ушли чудины, в глубины Галактики, где есть звезда Чудь (это научный факт). Танцовщицы, полностью одетые в белое, сливаются с видеоизображением и постепенно переходят на экран, вписываются в реальные пейзажи, а затем и в «космические» рисунки, созданные виджеем. Всё это не стоит пытаться рассматривать как внятный сюжет, нужно воспринимать как эстетическое целое. Хотя «Чудо чуди» позицио­нируется как спектакль, это всё же перформанс, живущий по законам этого жанра.

В проекте Наталии Шостиной есть мощное просветительское начало: здесь так или иначе упоминаются не только пермский звериный стиль, но и другие артефакты, связанные с пермской идентичностью, например стефанова азбука — анбур. Поскольку всё это лишь промелькивает в спектакле, вдумчивый зритель наверняка захочет разобраться с пермскими историческими и культурными феноменами поподробнее.

«Чудо чуди» ещё неоднократно будет показано в юбилейный для Перми год, поэтому необходимо одно маленькое практическое замечание: по-настоящему «волшебные» визуальные эффекты лучше всего проявляются для зрителей, сидящих в центре зала. Именно такие места и следует выбирать, если надумаете посмотреть спектакль «Мимикрии».