В дебрях сказочной тайги
Состоялась премьера фильма «Чук и Гек. Большое приключение», снятого в Пермском крае
Кадры из фильма «Чук и Гек. Большое приключение»
«Когда я на почте служил ямщиком, ко мне постучался косматый геолог», — с этих слов вполне мог бы начинаться фильм Александра Котта «Чук и Гек. Большое приключение» (6+), поскольку один из его самых колоритных персонажей — как раз ямщик-почтовик, а геологов, не столько косматых, сколько бородатых, здесь целая команда; но, в отличие от песни Глеба Самойлова, новая кинокартина превращает советские мифы не в мрачный стёб, а в яркую сказку, временами страшную, но в первую очередь волшебную.
Любители сетовать: «Вот снимали же раньше настоящие детские фильмы, почему сейчас не могут?» — должны быть удовлетворены, поскольку новый «Чук и Гек» — детский фильм в самых тёплых советских традициях. Здесь нет никакого переноса действия во времени, как в новом «Иване Семёнове»: время действия аутентично и доподлинно известно — с 25 по 31 декабря 1931 года.
Здесь множество примет времени: коммуналки, где в коридоре сушится бельё, а в кухне мрачная соседка кипятит стирку, переворачивая её деревянными щипцами; безудержно дымящие паровозы, телеграммы как наиболее быстрое и надёжное средство общения и многое другое. Но при этом стиль фильма — вовсе не «ретро», подразумевающее приглушённые сероватые тона и блёклые лица, напротив — здесь всё анилиново-яркое, цвета подчёркнуто насыщенные: вот три пассажира выходят из поезда на таёжном полустанке, на маме пальто брусничного цвета, на старшем сыне — василькового, на младшем — ромашково-жёлтого, и у всех троих точно такого же цвета чемоданчики.
Разумеется, не было в советские тридцатые годы такой одежды, но ведь в фильме речь идёт о детстве, о празднике, о сказке! Сказка не обязана буквально следовать приметам времени, а воспоминания о детстве на то и воспоминания, что запечатлевают реальность не буквально, а в преломлении через детскую фантазию. На эти причуды памяти можно списать и многочисленные анахронизмы, которыми фильм буквально напичкан: мама читает детям «Уральские сказы» Бажова, которые были изданы в 1935 году, и поёт на концерте вокализ Аркадия Островского «Я так рад, ведь я, наконец, возвращаюсь домой», который впервые прозвучал в 1966 году. Знаменитое «Трололо» режет слух, поскольку в культурном отношении тридцатые и шестидесятые годы — абсолютно разные, между ними — вселенная… Но в контексте фильма эти детали не важны: ведь все эти культурные феномены принадлежат, по большому счёту, одной эпохе — эпохе детства.
С литературным первоисточником — рассказом Аркадия Гайдара «Чук и Гек» авторы фильма (режиссёр Александр Котт, сценаристы Владимир Аркуша и Денис Червяков) обращаются ещё более вольно, чем с историческими реалиями. Поменяли возраст мальчиков — сделали Чука младшим, а Гека старшим (кстати, Чук — это Владимир, а Гек — Сергей, вы не поверите, но это правда), а потом напридумывали множество приключений, которых в реалистическом рассказе Гайдара нет и быть не могло; но даже у Гайдара есть сны маленького Гека (в фильме это Чук), которые волей современных сценаристов приобрели особо красочную форму.
В фильме путешествие из Москвы в тайгу — это настоящее перемещение в иной мир с иными законами, из реальности в сказку. Здесь в фантазиях Чука оживают игрушки и герои «Уральских сказов», да и как им не ожить? Тайга вокруг — сказочная! Пермский край, где проходили съёмки, в первую очередь — столь популярный у киношников Каменный город, сыграли в фильме наиглавнейшую роль. Благодатная натура многое извиняет и скрашивает, и хочется простить авторам фильма такие вольности, как ледоход, который начинается на таёжной реке в последних числах декабря, когда, по идее, река должна быть покрыта многометровым слоем льда и слежавшегося снега. Фантастические ледопады и сияющие инеем ели существуют? Да! Значит, и всё остальное — тоже да.
«Уральские сказы», которых по понятным причинам в рассказе Гайдара не было, оказываются очень уместными как ещё одна привязка действия к Уралу и к «геологической» теме подземных сокровищ, тоже важной для сюжета. Кстати, в роли Медной горы Хозяйки — шестнадцатилетняя якутская актриса Милена Софронова, которой в наших краях не привыкать сниматься: она играла юную Тичерть в «Сердце пармы» (16+).
С актёрами здесь вообще всё в порядке. Красивые, молодые, талантливые родители мальчиков — Юлия Снигирь и Владимир Вдовиченков, характерные роли достались таким актёрам, как Тимофей Трибунцев и Наталья Коляканова — она сыграла вредную соседку по коммуналке, которая, как и положено в сказке со счастливым финалом, обрела женское счастье и подобрела. Не обошлось и без пермяков: в роли геолога-радиста — небольшой, но со словами — снялся Алексей Корсуков, актёр Театра-Театра, выпускник «Новой драмы», который играет практически во всех фильмах, связанных с Пермским краем.
Особая удача кастинга — мальчики Андрей Андреев (Чук, младший) и Юрий Степанов (Гек, старший). У них большие роли, с которыми они блестяще справляются. Как и в рассказе Гайдара, мальчики здесь не идеальные: они ссорятся, озорничают и обманывают, всё как в жизни. Отлично подобраны типажи, а Юрий Степанов внешне удивительно напоминает Ивана Семёнова — не современного, а «настоящего», из старого фильма, в исполнении Владимира Воробья.
Словом, в новом детском фильме пермского гораздо больше, чем, наверное, задумывали создатели. Вышел он на экраны как раз вовремя: ведь история Чука и Гека счастливо завершается в новогоднюю ночь, 31 декабря.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.