Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

---

Шестьдесят тысяч сюжетов

Неформальная история Пермской художественной галереи

29 декабря 2022 г.

Поделиться

Твитнуть

В нынешнем году, когда Пермская государственная художественная галерея празднует 100-летие, наверное, уже все пермяки выучили её историю: 132 года назад в Перми был силами энтузиастов открыт научно-промышленный музей, из которого в 1922 году, 7 ноября — в честь пятой годовщины Октябрьской революции — был торжественно выделен художественный музей. Его первым директором стал Александр Константинович Сыропятов. Ещё 10 лет новый музей квартировал на площадях старого в Архиерейском доме, а в 1932 году получил собственное место жительства — Спасо-Преображенский собор, где и находится по сей день, готовясь к переезду в новое, строящееся сейчас здание.

В 1923 году во время этнографических экспедиций на север Прикамья была основана знаменитая коллекция пермской деревянной скульптуры и строгановской иконы, которой занимался руководитель-энтузиаст, второй директор галереи Николай Николаевич Серебренников.

В 2024 году должен состояться переезд галереи на «Завод Шпагина» и торжественное открытие новой экспозиции.

Это — формально; но реальная история художественного музея и его коллекции складывается из множества микроисторий — курьёзных, порой даже детективных сюжетов, связанных с его сотрудниками и экспонатами. Ведущий научный сотрудник, хранитель коллекции нумизматики Вадим Лыгин и ведущий научный сотрудник Анна Отмахова, автор сценария документального фильма о галерее, — настоящие кладези подобных историй. Факты из прошлого помогают понять, как коллекция, которая при образовании галереи насчитывала менее 150 очень разнородных экспонатов, уже через 10 лет стала одним из знаковых и самых системных собраний произведений искусства российской провинции, а к нашему времени достигла статуса одной из крупнейших художественных коллекций России.

1921 год. Экспонат номер один

На втором этаже нынешней Пермской художественной галереи, в зале голландского искусства, выставлен мужской портрет работы мастера XVII века Готвальда Кумпхёйзена. Это одно из первых поступлений галереи: картина значится в каталоге под инвентарным номером «один». Ещё до официального основания Пермской галереи она поступила в коллекцию научно-промышленного музея. «Работа первоклассная, — говорит Вадим Лыгин. — Кажется, что она происходит из Государственного музейного фонда, из какой-то большой коллекции… Но нет! Она была найдена в 1921 году в Пашийском заводе».

Двое заводских рабочих нашли где-то в сарае кусок холста, покрытый масляной краской. Холст был явно старинный, и невозможно было разобрать, что на нём было изображено. Удивительное дело: люди, ничего не смыслящие в искусстве, догадались, что надо отправить находку в музей, что они и сделали с ближайшей оказией. Музейные реставраторы подтвердили, что это старинное полотно, нашли в Архиерейском доме место посуше и потеплее и оставили картину сушиться. Наутро приходят — видны кончики усов и краешек воротника! В течение месяца происходило чудо: картина как бы проявлялась, проявилась и подпись художника. Как поясняет Вадим Лыгин, голландские художники покрывали картины лаком — до 12 слоёв, бывало, накладывали, — и это лаковое покрытие уберегло мужской портрет от серьёзных повреждений. Лак принял на себя уральскую непогоду и прочие превратности судьбы, потемнел, но в холсте и краске никаких изменений не произошло.

Как голландское полотно XVII века оказалось на уральском заводе, выяснить не удалось. Были подозрения, что это связано с коллекциями Демидовых, но ни в одном демидовском собрании эта картина не значится.

1922 год. Торжественного открытия не было

То, что Пермская художественная галерея была торжественно открыта 7 ноября 1922 года, — это, похоже, советский миф. 1922 год — да, 7 ноября — может быть, но торжественного открытия как такового не было. Готовясь к написанию сценария фильма «На пороге нового века» (6+), Анна Отмахова тщетно искала репортажи о событии в газетах столетней давности. Наконец нашлась заметка в «Звезде» от 21 декабря 1922 года, где в разделе «Хроника» написано (сохранена орфография оригинала):

«В дни октябрьских торжеств скромно открылся в здании бывш. «Архиерейских покоев» Художественный музей. Несмотря на то, что в силу недостатка средств музей не мог широко осведомить о своём открытии население города, посещаемость туда в наст. время достигла больших цифр.

Музей открыт три дня в неделю: вторник, четверг и воскресенье с 11 до 3-х часов дня. Наибольшая посещаемость падает на воскресный день. Вход бесплатный. Сейчас доступны для осмотра публики пять зал и более того зал будет открыто, когда музей получит необходимые для монтировки коллекций средства.

Посетители музея могут ознакомиться с худ. произведениями старых гл. образом иностранных мастеров и с картинами русских художников 19 и 20 века. Кроме того в музее выставлены скульптурные произведения, художественная мебель, фарфор иностранный и русский, среди последнего особенно обращает на себя внимание советский фарфор, выпущенный по рисункам известных русских художников».

Вадим Лыгин рассказал, что знаменитая коллекция советского агитационного фарфора — гордость Пермской галереи — была получена благодаря связям первого директора Александра Сыропятова с фарфоровыми фабриками, которые поставляли в музей образцы прямо с конвейера.

А скромная заметка в хронике «Звезды» — единственное документальное свидетельство того, что Пермская художественная галерея действительно открылась в 1922 году «в дни октябрьских торжеств».

1924 год. Пальто Сыропятова

В архиве Пермской художественной галереи обнаружился любопытный документ, который многое говорит о материальном положении сотрудников музея. Это отпечатанная на машинке через синюю копирку просьба от музея к Синдикату швейной промышленности (сохранена орфография оригинала):

«Пермский Государственный художественный Музей просит Пермское Отделение Синдиката Швейной промышленности отпустить из вашего Пермского магазина в кредит тёплое /или меховое/ пальто стоимостью до 75 руб. заведующему музеем А.К. Сыропятову. Уплату денег будет производить музей из его, Сыропятова, зарплаты в течении 5-и месяцев. Первый взнос в размере 1/5 стоимости взятого пальто будет сделан в счёт окончательной расплаты лично А.К. Сыропятовым».

Документ подписан Сыропятовым и секретарём музея, которым был в те годы Николай Серебренников.

1920—1930-е годы. Работы из Государственного музейного фонда

Большинство экспонатов в начальный период работы галереи поступило из Государственного музейного фонда, структуры, которая аккумулировала национализированные коллекции «быших» — дворян и «буржуев». С этим связано несколько курьёзов.

В документах на картину Бориса Кустодиева «Парижский бульвар ночью» написано: «Происхождение — из Английского клуба». Московский Английский клуб возник вскоре после войны 1812 года, это было одно из первых клубных заведений в России. Ничего особенно английского там не было, попросту собирались мужские компании, преимущественно для игры в карты. Где-то играли по-крупному, а некоторые играли в «детской» — это была комната, где делались маленькие ставки. Клуб был строгий, консервативный, картина Кустодиева вряд ли могла украшать его интерьер, поэтому провенанс вызвал сомнение у Вадима Лыгина, и он выяснил, что в особняке Английского клуба на Тверской, ворота которого украшены статуями львов, в 1920-е годы как раз находилось московское отделение Государственного музейного фонда, так что картина попросту поступила оттуда. То, что особняк по-прежнему называли Английский клубом, — это просто знак консерватизма человека, оформлявшего бумаги. Из чьей коллекции эта картина на самом деле, у кого она была конфискована, неизвестно.

В коллекции рисунка в Пермской галерее есть очень хорошая работа Аполлинария Васнецова «Осень. Прощание с парком», которую могут видеть посетители всех галерейских выставок русского модерна. Совсем недавно она была показана на выставке, посвящённой сотрудничеству галереи с реставрационным центром имени Игоря Грабаря. «Виртуозная работа, монохромная, но очень выразительная», — так характеризует рисунок Вадим Лыгин.

В документах указано: «из Государственного музейного фонда». Узнать истинное происхождение рисунка искусствоведу помог случай: лет 20 назад Вадиму Геннадьевичу подарили альбом «Горки Ленинские», посвящённый не столько Ленину, сколько усадьбе Зинаиды Григорьевны Морозовой-Рейнбут: коллекции живописи, рисунка, мебели… Во вступительной статье написано, что Ленин просил ничего не менять в обстановке Горок, но ещё до того, как туда вселился советский вождь, с 1918 по 1920 год, некоторые экспонаты были переданы в Государственный музейный фонд, а оттуда — в разные музеи. Среди этих предметов был и рисунок Васнецова, о котором автор предисловия писал, что он был отправлен «на Урал, в Пермь», а в подтексте читалось: «ну, и сгинул он там».

А он в целости и сохранности! Зинаида Морозова-Рейнбут, вдова и наследница Саввы Морозова, обставляла и украшала усадьбу по своему вкусу, она-то и превратила её в образец дворянской ампирной усадьбы. Известно, что произведения искусства она приобретала прямо из мастерских художников, так что рисунок «Осень. Прощание с парком», скорее всего, был приобретён в мастерской Васнецова.

1927 год. Как медведь Макар показал свою звериную натуру

Любопытный документ 95-летней давности отыскала в архиве Пермской галереи Анна Отмахова. Это письмо директора зоосада Павла Куклина директору Пермского государственного областного музея Александру Лебедеву — в те годы зоопарк, художественная галерея и краеведческий музей входили в одну структуру, хотя и были уже отдельными учреждениями (сохранена орфография оригинала):

«Директору Пермского Государственного Областного музея А.С. Лебедеву

За короткий сравнительно период времени существования Зоологического сада, было несколько случаев, когда из клеток вырывались на свободу звери. Особенно в этом отношении отличился большой медведь «Макар», доказавший свою звериную натуру тем, что прокусив мне руку вырвался из своего временного помещения во двор, где могло произойти непоправимое несчастье.

Этот же «Макар», в октябре доказал свою колоссальную медвежью силу, выломав железную внутреннюю дверь, такой же прочности какой равняется решётка ихней клетки. Затем последовала попытка выдвижения из клетки через потолок. И наконец на днях, было разворочено в деревянном полу клетки большое отверстие.

Всё выше перечисленное, подтверждает нам, что при Зоосаде необходимо на всякий случай иметь надёжное огнестрельное оружие, — штуцер. Такой штуцер, кстати имеется в художественном отд. Музея. А при наличии там кроме этого штуцера достаточного количества оружия (наган и винтовки) прошу вас сделать распоряжение о передаче штуцера Зоосаду.

Кроме того, необходимо Зоосаду иметь дробовое ружьё (хотя бы шомпольное) для добычи свежей пищи в мере, органически необходимой для хищных птиц и животных. То ружьё просил бы выделить из имеющейся в музее коллекции ружей под мою ответственность.

2/XII 27 г. Зав Зоосадом И.Куклин»

Это письмо говорит, кроме прочего, о том, насколько разнородной была первоначальная коллекция художественного музея. А дизайнер и куратор выставок Пермской художественной галереи Артём Кутергин по-своему увидел происшествие с медведем.

1928 год. Рисунок Лермонтова

«В галерее есть всё, и даже рисунок Лермонтова», — шутит Вадим Лыгин. Рисунок, о котором идёт речь, оказался в пермской коллекции благодаря дару Евлампия Косвинцева — известного в довоенные годы журналиста с богатой, почти авантюрной биографией, где есть и революционное подполье, и тюрьмы, и эмиграция, а после революции — работа в «Правде» и «Известиях». В перерывах между приключениями Косвинцев предавался своему хобби: он коллекционировал народные картинки — лубки — и плакаты.

Журналист был родом из Пермской губернии и свою коллекцию подарил Пермской галерее, благодаря чему в запасниках галереи хранится прекрасная, практически исчерпывающая коллекция русских плакатов Первой мировой войны и очень неплохая коллекция лубка. Кроме того, Евлампий Николаевич передал в музей некоторые живописные работы и рисунки XIX века, и среди них — рисунок Михаила Юрьевича Лермонтова «Сцены из Ставропольской жизни, 18 мая 1837». Лермонтов запечатлел на листе своих друзей, с которыми встречался во время путешествий: барона Григория Владимировича Розена — генерала, под началом которого служил в первую ссылку на Кавказе; Павла Ивановича Петрова, дядю Лермонтова, участника Отечественной войны 1812 года, — считается, что именно к нему обращается поэт в стихотворении «Бородино»: «Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спалённая пожаром, французу отдана?»; и Ермолая Павловича Бенкендорфа, гвардейского офицера, кавалергарда, однокашника Лермонтова по юнкерской школе.

Косвинцев приобрёл этот рисунок у родственника одного из этих персонажей, у кого именно, история умалчивает.

В 1941 году галерея чуть не лишилась этого экспоната. Готовилось открытие большого музея Лермонтова, подобного музею Пушкина на Мойке в Санкт-Петербурге, и уже была сформирована собранная со всей страны выставка к открытию музея. «Сцены из Ставропольской жизни» были включены в экспозицию и, как предполагают сотрудники Пермской галереи, осталась бы в столицах, как это часто бывало в те годы. Великая Отечественная война нарушила эти планы, и рисунок по-прежнему в пермской коллекции. Примечательно, что вся лермонтовская выставка в годы войны находилась в эвакуации в Перми.

Копия рисунка находится в Музее Лермонтова в Пятигорске с пометкой «оригинал хранится в Пермской художественной галерее».

1934 год. Возвращение «Лесного пожара»

Знаменитая картина Алексея Денисова-Уральского «Лесной пожар» появилась в Перми в 1900 году на выставке в научно-промышленном музее. Тогда картину эффектно подсветили красным фонарём, отчего написанное Денисовым пламя смотрелось особенно устрашающе. Считается, что в этой работе Денисов впервые в истории русской живописи уделяет внимание экологическим проблемам и призывает заботиться о сохранности лесов. Картину предоставил сам художник, а после окончания работы выставки он её забрал: он жил и работал в Екатеринбурге. И всё же сегодня она — в Перми, в коллекции галереи, в этом может убедиться любой посетитель выставки «Сто» (6+), посвящённой 100-летию галереи. Как это произошло?

После революции следы картины теряются. Денисов-Уральский в 1917 году оказался за пределами России и умер в 1926 году в Выборге, который в те годы принадлежал Финляндии. Он пытался из-за границы как-то распорядиться судьбой своих произведений, оставшихся в мастерской в Екатеринбурге, но не особо преуспел: многое было утрачено, в том числе и «Лесной пожар».

…И вот в 1934 году пермские прохожие могли наблюдать необычное шествие. Через весь город от Красных казарм по проспекту, который в те годы назывался Красным, а сейчас — Комсомольский, шла группа красноармейцев: впереди — командир дивизии и комиссар, а за ними шестеро солдат тащили — бережно, на вытянутых руках — огромную картину. Они внесли её в здание галереи, как икону в храм.

Оказалось, что картина попала в воинскую часть в годы Гражданской войны. Её берегли, перевозили с места на место, размещали в армейских клубах и Ленинских комнатах, а когда часть расквартировали в городе, где был большой художественный музей, — то есть в Перми, — решили, что хватит ей скитаться, и передали её музею.

Совершив большое путешествие, картина спустя 33 года вернулась туда, где впервые предстала перед зрителями.

В том же 1934 году у пермского инженера Николая Ивановича Зудова художественный музей приобрёл несколько картин московского художника Петра Староносова, в том числе картины «Нахмурилась» и «Деревня Медведевка».

Инженер объяснил, что обнаружил рулон старых холстов в 1919 году на станции Ачинск в Красноярском крае. Красноармейцы намеревались использовать эти холсты в качестве обоев для агитвагона, но Зудов нашёл где-то рулон подходящей мануфактуры и обменял у солдат на картины, на одной из которых была подпись художника. Николай Серебренников, который был в те годы директором галереи, написал письмо Петру Николаевичу Староносову, и тот ответил — эта переписка сохранилась в архиве галереи, и при чтении писем очевидно, как художник был взволнован: он считал, что эти картины утрачены — в 1918 году его дом под Чебаркулем сгорел, и художник, который был в Челябинской области на этюдах, думал, что картины сгорели вместе с домом.

Как и голландский портрет XVII века, эти холсты были обречены, но их спасли счастливый случай и неравнодушный человек.

Переписка Серебренникова со Староносовым продолжалась до самой смерти художника в 1942 году. Он подарил Пермской галерее немало своих графических работ, в том числе самые последние, посвящённые Великой Отечественной войне.

1939 год. Коллекция нумизматики

Прекрасная коллекция нумизматики, хранителем которой является Вадим Лыгин, появилась в галерее благодаря случайности. Основная её часть поступила в апреле 1939 года из учреждения, которое мало подходит для комплектования коллекции произведений искусства, — из административно-хозяйственного отдела НКВД.

Собрание было очень разноплановым: тут и античность, и медали XVIII — начала ХХ века, иногда очень высокого качества, хорошей сохранности монеты XVIII—XIX веков, и русские, и зарубежные — европейские и восточные. Прекрасный подбор серебряной монеты с допетровских времён до начала ХХ века. Многие хоть сейчас в экспозицию! Но тут же — десятки и сотни медяков времён последних Романовых посредственной сохранности…

Судя по разрозненности, это не одна коллекция, а собрания нескольких людей, конфискованные во время Большого террора; плюс вышедшие из обращения монеты, поступившие из госбанка, который тогда, как и сейчас, находился по соседству с НКВД на ул. 25 Октября; плюс вещдоки, плюс невостребованный конфискат по результатам расследования ограблений… В результате Пермская галерея стала обладателем всех характерных образцов русской монеты, и зачастую очень хорошей сохранности. В новой экспозиции на «Заводе Шпагина» они найдут своё место.

1970-е годы. «Красивая вы женщина, но со вкусом у вас не всё в порядке…»

В книге «Из записок главного хранителя» (12+) Натальи Владимировны Скоморовской, которая на протяжении трёх десятилетий работала главным хранителем коллекции Пермской галереи, много поразительных рассказов о том, как в 1960—1980-е годы галерея приобретала картины у советских художников прямо в мастерских и какую реакцию вызывали эти приобретения.

Вот одна из таких заметок (публикуется с незначительными сокращениями):

«При покупке некоторых работ случалось нам переживать активное неприятие чиновников местного значения. Например, «Рождество» ленинградского художника Виталия Тюленёва. Её привезли Надежда Владимировна Беляева (директор галереи с 1976 по 2011 год. — Ред.) и Александр Фёдорович Ефимовский (в 1975—1988 годах — заведующий отделом галереи. — Ред.). На картине изображён внутренний вид сарайчика, в нём старушка наклонилась над новорождённым телёнком. А за сарайчиком — зимний деревенский пейзаж: косая улочка, по которой идут мужики в телогрейках с гармошкой… Красивая по цвету картина. Синее небо написано таким лазуритом, каким древнерусские иконописцы писали плат Богородицы.

Представители Пермского обкома (КПСС. — Ред.) из отдела агитации и пропаганды запрещали держать Тюленёва в экспозиции, говорили: «Бабка сейчас умрёт, дома рухнут, мужики пьяные… Что вы пропагандируете?»

Заведующий отделом агитации и пропаганды обкома партии Н. И. Корсаков как-то, увидев, что работа, несмотря ни на что, висит в галерее, сказал Беляевой: «Красивая вы женщина, Надежда Владимировна, но со вкусом у вас не всё в порядке. Почему не сняли картину?»

Воспользовавшись моментом, я рассказала товарищу Корсакову случай, которому была свидетелем, как перед картиной Тюленёва долго-долго стояла одна женщина. Потом она подозвала к себе сына и произнесла: «Смотри, Ваня, это я». И заплакала.

Но название картины партийные деятели всё-таки заставили нас на этикетке изменить: «Рождество» назвали «Зимним вечером».

Картину Виталия Тюленёва «Зимний вечер. Рождество» можно назвать в числе самых любимых посетителями экспонатов галереи. Её нет в постоянной экспозиции, но сейчас её можно увидеть на выставке «Сто», а в новом здании на «Заводе Шпагина» она станет одним из постоянных экспонатов.

1979. Двуликая «Лиза»

Искусствоведы всегда тщательно изучают не только лицевую сторону картины, но и оборотную. Она может стать источником ценнейшей информации: художники обычно именно там указывают свои настоящие имена (а не инициалы или псевдонимы), а также страну, город, размеры полотна, технику исполнения, год создания и т. п. На старинных портретах нередко указывается, кто именно на них изображён и каков возраст персонажей. Иногда на оборотах картин встречаются оригинальные штампы галерей, по которым прослеживается жизненный путь картины, её странствия по музеям и частным коллекциям.

Бывает, что на обороте можно найти… ещё одну картину! Так случилось с портретом «Лиза с зонтиком» (1911) кисти Роберта Фалька. На лицевой стороне полотна изображена первая жена художника Елизавета Потехина (1882−1963) — выпускница Училища живописи, ваяния и зодчества, сокурсница Фалька, а на оборотной стороне — портрет пожилой женщины. Кто она и почему Фальк изобразил её на оборотной стороне портрета Лизы — неизвестно.

Картина была приобретена Пермской галереей в 1979 году у вдовы художника — его четвёртой жены Ангелины Щекин-Кротовой. «Лиза с зонтиком» — знаковая картина русского авангарда начала ХХ века и часто выставляется «на гастролях» — в разных российских музеях. Сейчас полотно находится на реставрации во Всероссийском художественном научно-реставрационном центре им. Игоря Грабаря (Москва). Картину отреставрируют с обеих сторон и «оденут» в двусторонний подрамник, чтобы в новой экспозиции на «Заводе Шпагина» можно было показать оба портрета.

2002 год. Счастливая встреча

Как-то, отправившись в командировку в Санкт-Петербург, Вадим Лыгин остановился в ведомственной квартире. По нужному адресу в одном из переулков около Смольного его встретил пожилой интеллигентный вахтёр, который оказался бывшим пермяком. В годы войны 14-летним мальчишкой Юрий Вострецов начал работать в театре им. Кирова, эвакуированном в Пермь, в 1944 году уехал в Ленинград вместе с театром и всю жизнь проработал художником-бутафором.

Пермский искусствовед с ним подружился, был у него дома, где обнаружилась приличная коллекция эскизов известного советского художника театра и кино Анатолия Босулаева. Вострецов подарил Лыгину для галереи гуашный эскиз Босулаева к неосуществлённому спектаклю 1947 года «Лермонтов», а остальную коллекцию эскизов галерея у Вострецова приобрела через несколько лет.

Если бы Лыгин приехал в Санкт-Петербург днём раньше или днём позже, это знакомство не состоялось бы, потому что Вострецов в тот день, когда встретился с пермским искусствоведом, не был на обычном своём рабочем месте, а заменял заболевшего коллегу.

Юрий Вострецов был человеком одиноким, очень переживал о судьбе своей коллекции и был счастлив, что эскизы, которыми он дорожил, оказались в хороших руках.

Коллекция продолжает пополняться. Каждый из экспонатов, хранящихся в экспозиции и запасниках, — это вещь со своим характером и своей историей. Шестьдесят тысяч историй — вот что такое коллекция Пермской художественной галереи.