Теперь можно и поспать...

Надпись, вынесенная в заголовок, была на одной из самых популярных табличек для фотографирования в замечательно остроумной фотозоне фестивального клуба на вечеринке по случаю закрытия Дягилевского фестиваля. Одной из самых, но не самой: и в фотозоне, и в сувенирном магазине, и в целом на фестивале генеральным мемом стал выкрик неизвестной женщины на открытии, обращённый к губернатору: «Не дайте Курентзису уехать!»

Эта фраза прошла через весь фестиваль как его неофициальный гимн. Если год назад таким гимном было заглавие спектакля Алена Плателя «Не спать», ещё годом ранее — легендарная фраза Дягилева «Удиви меня», то сейчас все фестивальные разговоры рано или поздно приходили к обсуждению возможности Теодора Курентзиса покинуть Пермь, и сам губернатор Максим Решетников на них откликнулся: надел на традиционную afterparty на Заводе Шпагина футболку всё с той же сакраментальной надписью.

Это был незабываемый вечер, причём его неофициальная часть напрочь затмила официальную. Концерт закрытия в Пермском театре оперы и балета публику не поразил: завышенные ожидания от «Немецкого реквиема» Брамса в исполнении знаменитого Mahler Chamber Orchestra оправдались не в полной мере. Разговоры после концерта были в основном о том, что «Лучше всех был наш хор» и «Наши всё равно круче». Действительно, после фантастических фестивальных выступлений оркестра MusicAeterna с Девятой симфонией Малера и с оперой Моцарта «Идоменей» коллеги из Европы смотрелись бледновато, несмотря на то, что Курентзис поставил к первому скрипичному пульту концертмейстера MusicAeterna Афанасия Чупина, а также усилил состав «пермскими» трубачом Павлом Курдаковым и флейтисткой Лаурой Поу.

В «Реквиеме» Брамса, как, собственно, в любом реквиеме, оркестр и хор важны в равной степени, но на сей раз хор откровенно выигрывал — и в красоте и музыкальной точности, и в эмоциональности исполнения. Можно много говорить о музыкантских качествах коллективов MusicAeterna, но как описать и оценить их умение вложить душу в музыку? Это — к исследователям будущего, которые найдут, может быть, адекватный язык для подобных описаний.

Короче, на концерте закрытия этого волшебства не случилось, хотя и придраться, вроде, не к чему: хорошо в целом сыграли.

После концерта, когда публика переместилась на традиционную вечеринку на Заводе Шпагина, волшебство всё-таки произошло, мистерия была сотворена, энергия получила выплеск, а публика — возможность выдохнуть и сказать: «Этот фестиваль сделал для нас всё, что мог».

Многие сказали — или подумали — это уже после первой части afterparty, когда MusicAeterna во главе с Теодором Курентзисом сыграли очередную вещь Марко Никодиевича. Этот композитор, которого именно Курентзис открыл для Перми, на протяжении последних трёх лет преподносит слушателям сюрприз за сюрпризом. От Gesualdo dub, исполненном на одном из концертов в 2017 году, до энергичного Ghb/Tanzaggregat здесь же, на заводе Шпагина, год назад, и до пронзительного «Cvetić, kućica…» («Цветочек, домик…») на новогоднем концерте в декабре 2018 года — Никодиевич новый каждый раз. Вот и сейчас в Цехе № 5 прозвучала лучшая, наверное, музыка, какая могла быть исполнена по этому случаю. K-hole/schwarzer horizont. Drone (with song) — это свадьба природы и технологии, это песня дрона, вообразившего себя птицей, это торжество жизни в мире металла и электрических импульсов, это звуки, проникшие из-за горизонта событий чёрной дыры и открывшие природу новой реальности. Никодиевич, без сомнения, не сегодня завтра станет классиком.

Особенность и сложность этой 20-минутной композиции в том, что она исполняется только в присутствии композитора и его «фирменного» электронщика, никто другой не воспроизведёт этот хитрый электронный саундтрек, так блестяще сопряжённый с живым оркестром. Поэтому и Никодиевич, и его коллега-электронщик участвовали в концерте и разделили аплодисменты с Курентзисом и его музыкантами.

Зал при этом был не просто полон, а переполнен. Танцпол был скоплением человеческих голов — ничего другого из амфитеатра нельзя было разглядеть. Сам амфитеатр представлял собой нечто в том же роде — те, кому не хватило стула, садились на ступеньки, в результате ступить было негде. По данным штаба фестиваля, вечеринка собрала 1500 зрителей.

В природе в это время творилось нечто абсолютно симметричное музыке: полыхали зарницы, в тёплом воздухе пахло дождём — он прошёл, когда в театре играли «Реквием». Всё создавало настроение приподнятости и лёгкой опасности.

В этом настроении вечеринка плавно втекла в танцевальную коду с припанкованными исландскими девушками — трио Kælan Mikla.

«Кода» — так называется одна из художественных выставок, приуроченных к фестивалю. Фестивальная кода удалась, как всегда удаются симфонические финалы Теодору Курентзису. При этом стоит отметить, однако, что у музыки, которая исполнялась на фестивале, очень часто коды не было. Вообще. Так поступают современные минималисты — обрывают музыку на полуслове, словно говорят: вы можете повторять и повторять эту композицию, пока не устанете, она практически бесконечна.

Пусть этот приём сработает не только с музыкой, но и с событием. А теперь можно и поспать.