Не Чипперфильд, не Пышма, а... Карловы Вары
Появился ещё один проект новой сцены Пермского театра оперы и балета
Пермский театр оперы и балета
Константин Долгановский
В правительстве Пермского края состоялось рабочее совещание по вопросу строительства новой сцены Пермского театра оперы и балета. Событие дважды назначалось и отменялось и, когда всё-таки состоялось, изменило свой формат: планировалось открытое заседание профессиональной коллегии архитекторов Пермского края с привлечением общественности и официальных лиц, а на деле совещание прошло в закрытом режиме, и на него специально прибыли представители ОАО «КБ высотных и подземных сооружений» (КБ ВиПС, Санкт-Петербург).
Строить театр, и именно театр
Совещание вёл зампред краевого правительства Владимир Рыбакин, который с самого начала уверил представителей театра и архитекторов в том, что региональное руководство намерено строить театр, и именно театр:
«Театр у нас один! Мы должны построить здание, в которое переедет театр, пока старое здание будет реконструироваться. Почему универсальный комплекс? Потому что мы планируем его использовать разнообразно».
Насколько разнообразно, пояснила и.о. министра культуры Пермского края Галина Кокоулина:
«Здесь будет только опера, балет и симфонические концерты; если кто-то думает, что будет и драма, и цирк, то он ошибается».
После прояснения намерений слово предоставили руководителям КБ ВиПС — генеральному директору Андрею Панфёрову и техническому директору Кшиштофу Поморски. И тут собравшихся ожидала сенсация: руководители театра и пермские архитекторы предполагали, что перед ними будут лоббировать проект гастрольного театра в Верхней Пышме, но Андрей Панфёров картинно удивился:
«Кто вам сказал, что будет здание как в Верхней Пышме? Мы ещё в декабре получили от правительства Пермского края заказ на проект полноценного театра и сейчас готовы его представить».
Андрей Панфёров, генеральный директор ОАО «КБ высотных и подземных сооружений»:
— То, что не был реализован проект Дэвида Чипперфильда, и хорошо, и плохо. Новый театр мы спроектировали с учётом прошлых ошибок. В прошлый раз плохо было выбрано место для строительства — там плохие грунты (речь идёт о пристрое к существующему зданию театра оперы и балета — ред.), к тому же строительство стык в стык со старым театром даёт удорожание на два миллиарда рублей и создаёт проблемы с акустической развязкой: громкий звук из одного зала неизбежно создаст проблемы с акустикой в другом зале. Театры лучше строить отдельно!
Мы рассмотрели территорию в Разгуляе и считаем, что там может разместиться театр надлежащего качества, который всех удовлетворит. Труппа сможет переехать, и старое здание можно будет реконструировать. Мы рады, что нам дали возможность здесь поработать. Знаем из прессы, что есть опасения, что театр будет построен по гастрольному проекту (речь идёт об интервью исполнительного директора Пермского театра оперы и балета Галины Полушкиной «Новому компаньону» — ред.). Опасения беспочвенны. Театр будет обеспечен всеми необходимыми помещениями лучше, чем здание по проекту Чипперфильда.
«Нужна ещё одна площадка»
Взявший речь вслед за Панфёровым Кшиштоф Поморски начал с того, что театральная архитектура, которая эволюционировала 2000 лет, в настоящее время остановилась в развитии.
Городской театр Карловы Вары karlovyvary-info.ru
«Классическая форма зрительного зала — достижение цивилизации», — утверждает техдиректор КБ ВиПС.
Говоря о театральной архитектуре, представитель фирмы-проектировщика не имел в виду внешний вид здания. Создавалось впечатление, что для КБ ВиПС это не важно, важен лишь функционал. По всем параметрам в функциональном плане новый проект превосходит чипперфильдовский. По крайней мере, такое впечатление складывается после впечатляющей презентации.
Проектировщики сказали, что стремились получить минимальный объём здания при максимальной полезной площади.
Кшиштоф Поморски, технический директор ОАО «КБ высотных и подземных сооружений»:
— У Чипперфильда очень развитая форма здания. При площади в 24 тыс. кв. метров строительный объём — 214 тыс. кубометров. Такое развитое здание в пермском климате очень дорого в эксплуатации: летом жарко, надо кондиционировать весь объём, зимой холодно — надо отапливать.
В качестве образца питерские проектировщики взяли почему-то городской театр в чешских Карловых Варах, здание конца XIX века. В нём, как сказал Поморски, «собраны все архитектурные стили, которые были в то время». При этом он охарактеризовал этот театр как «компактный, уютный, с отличной акустикой».
«Мы убрали часть декора, добавили XX и XXI век, использовали современные нормы комфорта и безопасности, — сказал техдиректор КБ ВиПС о работе с образцом. — Он компактный и симметричный. Это классическое решение. Театры всегда были симметричными, и сегодня так строятся».
В качестве примера он привёл новое здание Парижской оперы — Опера Бастиль.
Предусмотрено рабочее место для каждого члена коллектива в 500 человек и всё необходимое для современного театра оборудование, кроме оборудования, используемого для эстрадных шоу: «Стоит дорого, а используется редко», — сказал о нём Поморски.
Большим достоинством нового проекта его авторы считают наличие арьерсцены (в проекте Чипперфильда её не было, поскольку сцены старого и нового зданий должны были находиться стык в стык).
Зато в новом проекте нет помещений для мастерских и складов для декораций. По мнению питерцев, это слишком дорого. Современные театры обычно строят вспомогательные здания подальше от центра города, там, где земля подешевле. «Нужна ещё одна площадка», — сообщил Кшиштоф Поморски. Почему-то на это революционное сообщение никто не отреагировал — слишком много было новой информации, не всё успевали переваривать.
Впрочем, одна небольшая универсальная мастерская в проекте всё же предусмотрена.
Всего больше, но в целом меньше
В проекте есть два подземных этажа. Этаж «минус два» технический, на «минус первом» находятся, кроме всего прочего, гримуборные для артистов оркестра — как можно ближе к оркестровой яме.
На первом этаже — зрительские и актёрские помещения, сцена и зрительный зал. Вход в здание будет осуществляться как с центрального входа, так и через помещение касс, система лестничных переходов спроектирована так, чтобы развести зрительские потоки и избежать толкучки. Предусмотрены зрительские лифты — для маломобильных посетителей.
Площадь зала — 425 кв. м при количестве мест 1230, тогда как в проекте Чипперфильда при вместимости 1100 мест площадь зала составляла 460 кв. м. Экономия площади достигается за счёт уменьшения партера, а балконы стали даже больше, поскольку питерцы сочли, что в проекте английского архитектора ряды кресел на балконах расположены слишком близко друг к другу.
По словам Поморски, зал будет максимально комфортным для зрителей. На балконе первого яруса будет всего три ряда, второго и третьего — по два ряда. Зад моделировали в специальных программах 3D и «просматривали» каждое зрительское место. В результате 80% мест будет располагать 100%-ой видимостью всего сценического пространства, не только авансцены. Оставшиеся «плохие» места тоже не очень плохи — это боковые кресла верхних ярусов, там видимость составляет 60-80% сцены.
В проекте несколько фойе, в том числе VIP-фойе с отдельным санузлом.
Гримуборные планируется построить трёх видов: индивидуальные, обычные и повышенной комфортности — с индивидуальными санузлами.
На втором этаже в зрительской части планируется буфет (ресторан расположить негде — с сожалением сообщили проектировщики), а также несколько комнат отдыха для VIP. В актёрской части второго этажа два больших репетиционных зала — по 500 кв. м площадью и высотой в 8 м.
На третьем этаже в зрительской части — фойе балкона, а в актёрской — столовая и медпункт; в зрительской части больше этажей нет, а в актёрской на четвёртом этаже расположены столовая и медпункт.
Пятый этаж технический — здесь планируется установить климатические установки. Шестой этаж — колосники.
Питерцы очень гордятся проектом потолочного перекрытия зрительного зала, которое они разработали для новой сцены Мариинского театра. Оно, по словам «випсовцев», способствует очень хорошей акустике.
Общая площадь здания — 30 тыс. кв. м, а площадь застройки — 5250 кв. м.
Строительный объём — 170 куб. м (у Чипперфильда — 214 куб. м), высота зрительного зала — 23 м (у Чипперфильда — 20 м).
Площадь зрительской части — 4000 кв. м (у Чипперфильда — 3500 кв. м).
Буфет по сравнению с предыдущим проектом уменьшился: 180 кв. м вместо 400.
Помещения для обслуживания сцены выросли принципиально — 6000 кв. м вместо 2654 в проекте Чиппефильда.
Репетиционный зал для оркестра — 350 кв. м. против 309 у Чипперфильда, помещения для артистов — 1915 кв. м вместо 1564 кв. м.
Увеличились и репетиционные залы хора и балета, административные помещения, столовая и многие другие служебные помещения, а инженерная часть увеличилась почти вдвое: 7121 кв. м вместо 3692 кв. м.
Наконец, главное: площадь сцены в новом проекте — 630 кв. м, тогда как в прежнем было 596 кв. м.
«Хорошо садится»
Представители КБ ВиПС особо подчеркнули, что новый проект принципиально дешевле старого: 4 млрд руб. вместо 7,5 млрд руб. На реконструкцию старого здания предусматривается выделение 700 млн руб., но, как сказал Владимир Рыбакин, эта сумма ещё может быть пересмотрена.
Проект КБ ВиПС легко реализуем. Планируется строительство в течение трёх лет, но при хорошей организации можно справиться за два, считают питерцы.
По мнению Андрея Панфёрова, новый проект «хорошо садится» на площадку в Разгуляе, по адресу ул. Ленина, 2а, за памятником Татищеву. Однако у пермских архитекторов это вызывает сомнение. По словам архитектора Игоря Лугового, автора альтернативного доклада, здесь невозможно организовать парковку автомобилей, здание займёт отведённый земельный участок впритык.
Пермские архитекторы предложили две другие возможные площадки.
Первая — угол ул. Попова и Петропавловской, на месте старой кондитерской фабрики. Минус этого места — то, что оно в чьей-то собственности, его надо выкупать.
Зато напротив, на городской эспланаде, где сейчас стоит главная городская ёлка, земля муниципальная, и даже зонирование подходящее (его изменили, когда два года назад планировали построить подземный торговый центр). Идея построить театр на эспланаде нравится и пермским архитекторам, и руководству театра. Вот только неизвестно, как горожане отнесутся к лишению традиционного места отдыха. Как справедливо заметила Галина Кокоулина, «Важно, чтобы жители театр полюбили».
Разумные сомнения
С критикой предложенного проекта попытался выступить генеральный менеджер Пермского театра оперы и балета Марк де Мони, который сказал, что он — «голос Теодора Курентзиса, и этот голос должен быть услышан». На это резко отреагировал главный федеральный инспектор Игорь Цветков, который заявил, что «это не театр Курентзиса, а театр города Перми». Тем не менее Марку де Мони удалось высказать два важных сомнения.
Во-первых, на протяжении всего обсуждения театр представал перед слушателями как коробка, наполненная функционалом. Об эстетических и архитектурных достоинствах здания не было сказано ни слова. Между тем, по мнению де Мони, выражающего точку зрения художественного руководства театра, архитектурная красота — ключевой фактор для столь важного культурного объекта. В этом его поддержал председатель Пермского союза архитекторов Виктор Воженников, который сказал, что здание должно быть уникальным.
Уникальность и красоту объекта проектировщики не были готовы обсуждать. «Мы сегодня собрались, чтобы обсудить функционал», — сказал Кшиштоф Поморски и неожиданно резко высказался по поводу международных архитектурных конкурсов (пермский конкурс, в котором победил проект Дэвида Чипперфильда, он назвал «кривым») и приглашения зарубежных архитекторов. Было забавно слышать это от поляка.
Второе сомнение, высказанное Марком де Мони — это акустика. По его мнению (и, видимо, по мнению Теодора Курентзиса), в создании проекта должны участвовать мировые светила акустического проектирования, желательно — Ясухиса Тойота. «Акустика — это ключевой фактор для любого музыкального театра».
Представители КБ ВиПС согласились, что Тойота — гениальный акустик, но предложили решать проблемы постепенно: сначала принять проект, затем работать над деталями. В то же время высказали некоторые сомнения относительно возможности принять «трудновыполнимые требования Тойоты»: по словам Кшиштофа Поморски, японец использует для внутренней отделки залов дерево — так называемую «резонансную ель», а российские нормы этот материал запрещают в залах вместимостью свыше 800 человек.
В целом руководство Пермского театра оперы и балета считает, что должно участвовать в составлении технического задания для проектировщиков, а не получать готовый проект в качестве сюрприза.
Есть пространство для компромисса
Встреча завершилась очень эмоционально. Было понятно, что заинтересованные стороны во что бы то ни стало будут настаивать на своих интересах.
Правительству Пермского края почему-то принципиально важно, чтобы КБ ВиПС остался в проекте в качестве основного исполнителя и в то же время почему-то ни за что не хочется, чтобы это КБ перерабатывало проект англичанина Дэвида Чипперфильда. Чипперфильд же, по словам Галины Полушкиной, не против того, чтобы его пристрой был переделан в отдельно стоящее здание.
Театру же принципиально важно получить здание, имеющее архитектурную ценность и обладающее безупречной акустикой.
Владимир Рыбакин предложил расстаться на неделю и обдумать новую информацию.
«Если через неделю не примем решение, придётся вычёркивать это объект из перечня объектов капитального строительства. У нас уже времени нет», — пригрозил вице-премьер.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.