Евгения Пастухова

журналист

---

«Какое учреждение ни копнём — волосы дыбом»

Председатель КСП Пермского края Геннадий Тушнолобов — о неправомерном расходовании бюджетных средств, подготовке к 300-летию Перми и серых схемах Михаила Сюткина

20 мая 2020 г.

Поделиться

Твитнуть

— Геннадий Петрович, в прошлом интервью в феврале вы говорили, что понять сроки строительства зоопарка можно только после того, как закончится инвентаризация. Она не закончилась?

— Об этом пока не объявляли. Но я, в целом, сомневаюсь, что уровень ответственности и квалификации сотрудников нашего минстроя позволит сделать инвентаризацию корректно. Об уровне их квалификации говорит хотя бы то, что сегодня половина строек включена в краевую адресную инвестиционную программу (АИП) даже без земельных участков! Зачем они туда попали, я не знаю. Мы в КСП постоянно пишем в заключениях, что правомочности для включения в АИП нет, а депутаты включают и включают.

— Вы обрадовались уходу вице-премьера Михаила Сюткина?

— Я не радуюсь смене власти, я считаю, что власть должна работать долго и эффективно. Другое дело, что Михаил Валерьевич с отраслью языка не нашёл. Его видение процессов далеко от профессионального понимания жизнедеятельности отрасли. Он всё измерял московскими мерками, а у нас Пермь.

— Что вы имеете в виду?

— Он выстроил очень простую систему на всех стройках. Подрядчиком выступает какая-то организация, у которой нет пермских корней (часто Москва, Подмосковье и ряд других крупных городов). Она сама не строит, а нанимает субподрядчиков, субсубпродрядчиков и так далее. Это первое.

Второе. Система подготовки документации сейчас абсолютно другая. И её тоже внедрил Михаил Валерьевич Сюткин. Да, специализированные проектные институты или организации делают проект в стадии «П». Но рабочую документацию, по которой ведётся стройка, делает вот эта подрядная организация, скажем так, первого уровня. И она же делает сметы. И вот тут начинаются проблемы. Они не могут качественно пройти экспертизу (если и проходят, то с большой задержкой), а стройка уже идёт. Зоопарк вообще строили без утверждённой рабочей документации, и она в итоге так и не прошла экспертизу.

При строительстве микрорайона «Любимов» в Березниках — та же схема. Рабочую документацию тоже делали подрядчики, и сейчас идёт перепалка, что экспертиза плохо идёт. Они отдают документы, а их постоянно возвращают с замечаниями. А за объём документации и прохождение экспертизы отвечает заказчик. В случае с «Любимовым» — АО «Корпорация развития Пермского края», с зоопарком — УКС. И вот эта перепалка мешает сегодня правильно оценить периоды строительства.

По московским меркам, когда при себестоимости в 50 тыс. руб. за 1 кв. м он продаётся на рынке за 150—200 тыс. руб., всем участникам этой цепочки на всё хватает, даже на строительство «социалки» остаётся. С нашими 50 тыс. руб. на рынке за 1 кв. м в Перми не хватает точно. В итоге затягиваются сроки строительства.

— Вероятно, их хватает только подрядчику первого уровня?

— Да, определённый процент они берут. Дальше по цепочке уже меньше денег. И, как правило, на окончание стройки либо уже денег нет, либо ввод затягивается.

— Так на всех стройках.

— Так было не всегда. В «Любимове» раньше так не было. Корпорация полностью делала весь объём документов. Даже если рабочую документацию готовило АО «Стройпанелькомплект» как подрядчик, они передавали её КРПК, и она проводила экспертизу, экспертизу достоверности сметной стоимости, оплату производила — всё как положено. И утверждала корпорация, был штамп — «в производство работ».

И строили подрядчики сами. И свердловская ООО «СК Высотка», и «Стройпанелькомплект», и «Камская долина». Они привлекали сторонние организации только на профильные работы — сантехника, электрика. Поэтому за два с половиной года там было построено не только девять домов, которые сейчас являются основой жилого массива всего микрорайона, но и вся инфраструктура. А за прошедшие три года дома заложены, но не сданы, хотя нормативный срок строительства год назад закончился.

Строит-то заказчик, а его там не видно. Мы вместе с (врио губернатора Пермского края) Дмитрием Николаевичем (Махониным) туда ездили. Я просто заходил и спрашивал: какую документацию вы ведёте? А её нет. То есть она есть, но не того объёма и не того качества, как должно быть на стройке. Вот и всё.

По поручению губернатора мы проведём проверку КРПК. Уже включили её в план работы, и, если снимут ограничения, на следующей неделе мы туда выходим. Корпорация, конечно, сегодня потеряла управляемость.

— Вы говорите, что хромает организация в стройке. А может, и не было цели выстроить её как часы?

— Я не хочу это говорить. Я думаю, что они хотели. Максим Геннадьевич уделял большое внимание «Любимову». Он там часто бывал.

— А куда ему деваться? Это же федеральный проект.

— Не просто федеральный. Это проект Президента РФ. Есть уже два документа за его подписью по «Любимову». И скоро появится третий. Но там, к сожалению, констатируют, что стройка ведётся с большими задержками. Это просто объективно.

— И Махонину будет выговор?

— Нет, он только начал работать. Ему укажут на недостатки, конечно. И это будет очень неприятно. Ведь ответственности никто не снимает.

— Кстати, Махонин на встрече с политтехнологами говорил, что намерен изменить подходы в работе КРПК. Они будут не просто заказчиками строительства, но в целом будут мыслить категориями развития, планировать на перспективу.

— КПРК и должна этим заниматься. Вспомните историю создания корпорации. После встречи Владимира Путина с бывшим губернатором Виктором Басаргиным было распоряжение подготовить все документы по сносу фенольных домов и строительству новых. Совместно с Правительством РФ и Аркадием Дворковичем мы очень долго готовили схему финансирования. У нас был вариант, что строить будет УКС. Но федеральное правительство утвердило схему строительства через договоры долевого участия. Но не по стандартному варианту, а несколько видоизменённому. Участники этого долевого строительства — владелец квартиры в доме, который сносят, администрация города и КРПК. Такой трёхсторонний договор, но, тем не менее, это договор долевого участия. Дело в том, что государство не строит жильё по договорам долевого участия, это коммерческая деятельность, и поэтому была создана КРПК. Кроме того, в этом инвестиционном проекте в Березниках есть и деньги частных инвесторов (коммерческая недвижимость на нижних этажах домов), и деньги ПАО «Уралкалий».

Понятно, что корпорация должна была заниматься и другими проектами с участием государства (в частности Пермского края). Поэтому то, что заявил Дмитрий Николаевич, — это правильно и перспективно.

Например, сейчас мы возвращаемся к системе государственно-частного партнёрства. Пожалуйста, пусть занимаются. Будь это хоть торговый центр, хоть больница, хоть тот же аквапарк. Часть ресурсов будет от края, часть — от муниципалитета, часть — от бизнеса. Со стороны края входить в уставный капитал можно, например, предоставив земельный участок, решив вопросы инфраструктуры. Потом эту долю можно будет выгодно для бюджета реализовать. Либо корпорация может строить сама, с привлечением частных средств. Разные есть схемы. Примерно для этого и создавалась корпорация.

— Сейчас понятно, и губернатор не скрывает, что чудес не бывает и намеченные проекты к 300-летию Перми в полном объёме реализовать не удастся. Вы бы что построили в первую очередь, а что в последнюю, чтобы в 2023 году вам не было мучительно больно?

— Первое, что надо сделать, — провести инвентаризацию АИП и других инвестиционных объектов (школы, садики и т. д. — в отраслевых программах, их нет в АИП) на предмет готовности их строительства в том или ином году. Надо посмотреть наличие земельного участка, документации, проведения торгов. По ряду объектов надо посоветоваться с органами местного самоуправления. Например, в то время, когда я работал председателем правительства, в одном селе в Коми округе мы успели убрать один этаж школы из проекта, а там планировали построить трёхэтажное здание. И то второй этаж оказался лишним.

Второе. Как в спорте. Штангу надо поднимать ту, которую можешь поднять. По итогам второго квартала надо посмотреть наполнение бюджета и общие тенденции в экономике. Затем надо наложить результаты инвентаризации на возможности бюджета, разложить по годам, сверить. Без этого сегодня никаких выводов и никаких заявлений делать не надо.

Да, уйдёт много времени. Но по-другому нельзя. По-другому снова будут не готовые стройки.

Надо определить приоритеты. В том числе надо посмотреть, какие объекты и как вписываются в национальные и региональные проекты.

— Сколько примерно мы недополучим доходов? Ваш прогноз.

— Только после второго квартала скажу. Он чётко покажет тенденцию. Первый квартал ни о чем не говорит, апрель — это капля, надо посмотреть всё. Все заявления экономистов, которые есть, я считаю, беспочвенны. Ближе всего к объективным цифрам прогноз краевого минфина — они говорят о минус 18 млрд руб. по году.

— Значит, нам придётся от многого отказаться?

— Не только от строек. Я посоветовал Дмитрию Николаевичу сократить расходы на мероприятия из разряда, как я это называю, «петь и плясать». Очень много на это тратят. Какое учреждение ни копнём — волосы дыбом. И культура, и образование, и здравоохранение. Условно — едут на сплав и 1,5 млн тратят. Или проводят какие-то форумы и так далее. Сейчас в условиях пандемии их нет, и то, что выпало, не надо переносить на более поздние сроки. Разве что Дягилевский фестиваль, это всё-таки международное мероприятие. А внутренние мероприятия надо поставить на паузу.

— А много уходит на форумы?

— Первые инженерные форумы мы проводили за 12—15 млн руб., и это вместе со спонсорскими деньгами. Из бюджета было примерно половина. Сейчас всё на два, на три надо умножать.

— Вы говорили, что поспорили, что никто не заявится на строительство галереи. А заявка-то была, только итоги конкурса снесли. Проиграли?

— А там такая контора заявилась, у которой объём оказанных услуг в год был просто смешным для проведения таких работ, как строительство галереи. Она практически ничего не делала. Это, кстати, пример описанной мной схемы: если бы они пришли, то опять бы нанимали дешёвую рабочую силу, которая потом не смогла бы качественно и вовремя построить объект.

Нет сегодня условий для начала строительства ни по одному крупному объекту. Вот когда дойдёт до рабочей документации хотя бы на нулевой цикл, тогда можно рассуждать. Когда начнут всё планировать, можно говорить, что подготовка к стройке идёт.

Я вспоминаю предыдущий проект оперного театра авторства Дэвида Чипперфильда. Я взял этот документ, пришёл в оперный театр, вместе с Теодором Куретнзисом и тогдашним директором Анатолием Пичкалёвым мы посмотрели, походили по зданию вместе и поняли, что строить там нельзя. Дело в том, что вот это новое здание позади театра перекрывало половину улицы Советской. Не было предусмотрено никаких мероприятий по сохранности действующих жилых домов. Укрепление фундамента здания оперного было запланировано с помощью буронабивных свай, бурение которых надо производить из оркестровой ямы. И всё без выноса сетей, а вся автоматика проходит через ту же оркестровую яму. Ничего этого не было учтено.

И с аквапарком та же ситуация была. Я тоже сразу сказал (министру по управлению имуществом и градостроительной деятельности Пермского края Николаю) Гончарову, что ничего этого не будет. И мы при утверждении АИП дали отрицательное заключение. Мы не понимаем, чего они там хотят. Там в техзадании четыре земельных участка, из которых надо выбрать один. Целый комплекс вопросов не был решён на стадии технико-экономического обоснования.

— А почему они не решались?

— Это больная тема для Пермского края. Строительная отрасль в регионе традиционно очень слабая. Нет специалистов: ни в проектировании, ни в строительстве. И отсюда вытекает то, что и заказчики вот такие.

— Кстати, о ГЧП. Это, конечно, хорошо, но экономика сейчас явно испытывает сложности. Сможет ли край найти инвесторов на свои мегастройки?

— Всегда надо с чем-то сравнивать. «ЛУКОЙЛ» в Когалыме построил театр аналогично Малому театру в Москве. Компания строит школы, бассейны, садики,
ДК в том числе в Пермском крае. УГМК в Екатеринбурге с десяток детских больниц построила. Я считаю, что все предприятия на территории Пермского края должны не только платить налоги, но и создавать условия для жизни своих сотрудников. Работаешь, пользуешься ресурсами — вкладывай в развитие территории. И не только налогами.

— А деньги-то найдут? Сейчас другая экономика. И цена на нефть совсем другая.

— Если политика будет соответствовать, конечно, найдут.

— Как в Татарстане?

— Там давно никто даже не думает по-другому. Поэтому Казань всем нравится. Поэтому Екатеринбург убежал. Там всё делают предприятия.

— А как их мотивировать к этому? Налоговые льготы? Которые, как выяснилось, в итоге не работали?

— Конечно, не работали. Зато десятки предприятий в крае много денег вложили в собственное развитие и модернизацию. Я уверен, они выживут даже в это непростое время. А те, кто деньги уводил, махинации с налогами делал, те и кончат плохо. Но это зависит от управленцев.

Надо вести диалог с собственниками. Не бояться, встречаться именно с собственниками. Я вас уверяю, большинство из них — разумные люди.

— Вы подготовили отчёт о выполнении бюджета в 2019 году? Можете назвать пять самых вопиющих нарушений?

— Да, несмотря на то что нам дали отсрочку в связи с пандемией, мы сдали отчёт до 15 мая.

Исполнение АИП составило 29%. В целом расходы по инвестициям выполнены на 62%. Поэтому и профицит в бюджете.

В основном все нарушения связаны со строительством и ЖКХ. На 90%. В ЖКХ много принятых решений было профинансировано без нормативных документов. Без расчётов. Это касается Фонда капремонта, например, модернизации теплосетевого хозяйства, отрасли обращения с ТКО. Например, по ТКО. Берём отчёт о реализации нацпроекта по комплексной системе обращения с отходами. У них идёт исполнение на 100%. А мы поднимаем документацию и видим, что всё не так. Они сами себе цели поставили, подготовили отчёт и отправили его в Москву. А по факту цифры не бьются. И так повсеместно.

Отмечу, что мы торопились с отчётом по просьбе Дмитрия Николаевича. Он поймёт глубину проблем и тогда будет принимать решения. Да, на это уйдёт время, но это надо сделать.